— Ха! Глупая мысль.
— Если ты думаешь, что это глупо, то ты никогда не был на суде.
— А ты?
— Не отклоняйся от предмета разговора. Как бы там ни было, на Ламокса совершено нападение опасным оружием.
— Это не причинило ему никакого вреда, только слегка обожгло.
— Не имеет значения. Это, несомненно, вызвало у него сильное психическое потрясение. Я не уверена, что он несет ответственность за все то, что случилось потом.
— Ты не против, если я тоже буду так считать?
— Нет, но пока я не увижу, как повернется дело, не будь слишком самоуверенным.
Шествие в молчании двигалось к дому Стюартов. Когда они остановились, Бетти дала Джону Томасу дополнительный совет.
— Ничего не признавай. Ничего. И ничего не подписывай. Позвони мне, если тебе понадоблюсь.
Миссис Стюарт встречать их не вышла. Шеф Драйзер вместе с Джоном Томасом осмотрели дыру в решетке, и Ламокс при этом нависал над их головами. Шеф патруля молча смотрел, как Джон Томас взял веревку и привязал ее поперек дыры.
— Ну вот, теперь он не выберется.
Драйзер от изумления раскрыл рот.
— Ты в своем уме, сынок?
— Вы не понимаете, сэр. Решетка не остановит его, даже если мы ее починим… нет, если он захочет выбраться, то сделает это. И я знаю, что удержать его не сможет ничто. Но вот эта веревка — сможет. Ламокс?
— Да, Джонни?
— Видишь эту веревку?
— Да, Джонни.
— Если оборвешь ее — я оторву твою глупую дурацкую башку. Понял?
— Да, Джонни.
— Ты никогда больше не будешь выходить со двора, если я не беру тебя с собой.
— Хорошо, Джонни.
— Обещаешь? Клянешься на сердце?
— Клянусь.
— В действительности-то, никакого сердца у него нет, — продолжал Джон Томас. — У него децентрализованная циркуляционная система кровообращения. Это как…
— По мне, пусть даже у него будут хоть центробежные насосы, пока он остается дома.
— Он останется здесь. Лами никогда еще не нарушал клятву на сердце, хотя у него и нет такого органа.
Драйзер покусал большой палец.
— Ладно. Я оставлю здесь на ночь человека с портативной рацией. А завтра привезем несколько тавровых стальных брусьев вместо этого дерева.
Джон Томас хотел сказать: «Нет, только не сталь», но сдержался.
— Что-то не так? — спросил Драйзер.
— Нет, ничего.
— А ты тоже приглядывай за ним.
— Он не выйдет отсюда.
— Лучше б не вышел. Ты понимаешь, что вы оба под арестом, да? Но я не могу запереть это чудовище.
Джон Томас не ответил. Раньше он этого не понимал, теперь увидел, что это не вызывает сомнений. Драйзер продолжал более мягко:
