Простить? Простить ее? Глупость Ивлин довела Ника до отчаяния. Хандаар остался один в Обни. А сейчас Ник, возможно, уже сражается, и неизвестно, вернется ли он домой. Простить ее, если именно Симона должна спасти Николаса и Женевьеву от своего отца и дать Ивлин то, к чему та стремится и чего не заслуживает?
Симона выпустила из рук покрывало, подошла к сундуку и вынула алое платье с черной отделкой.
Она исправит положение, разрубит кровавый узел, связавший ее и Ника через Женевьеву и Армана. Прямо сегодня.
Симона увидела, что леди Женевьева поворачивает за угол коридора. Сердце девушки билось, как барабан перед боем. Нельзя поддаваться страху.
— Леди Женевьева! — позвала Симона и побежала. — Миледи, подождите.
Женевьева тотчас обернулась и улыбнулась, узнав невестку:
— Доброе утро, Симона. Ты хочешь со мной позавтракать?
— Нет, — запыхавшись, ответила Симона. — Мне надо с вами поговорить. Срочно.
— Вот как? — Женевьева покачала белокурой головкой. Ее глаза припухли и были воспалены. Ночь, проведенная в приготовлениях к похоронам Хандаара, далась вдовствующей баронессе нелегко. — О чем?
Симона стиснула кулак, в котором держала листок бумаги, и Женевьева непроизвольно опустила на него глаза.
— Леди Женевьева, вам грозит опасность, — выпалила Симона. — Но я думаю, вы об этом уже знаете, да?
— Опасность? Но почему, Симона? Уверяю тебя, мне неизвестно, какая…
— Я знаю, что вы были замужем за моим отцом. Знаю, что именно он отнял у вас Тристана. — Слова падали, как камни. В пустом коридоре стояла тишина. Лицо Женевьевы стало белее снега. — Знаю, что вы считали, будто убили его во Франции.
Женевьева сделала шаг к Симоне, тонкими пальцами схватила ее за плечо и яростно зашептала:
— Симона, вам следует осторожнее высказывать свои подозрения.
Симона покачала головой и протянула ей лист бумаги:
— Тогда скажите мне, что я не права.
Женевьева долго смотрела на документ, наконец выхватила его из пальцев Симоны, развернула, прочла и горестно вздохнула:
— Ах, если бы я ударила его посильнее…
Симона почувствовала, что у нее начал дрожать подбородок. Она испытала странное облегчение оттого, что зло наконец было названо по имени.
— Он пришел за вами, — бесстрастно проговорила она. Женевьева кивнула, быстрым взглядом окинула коридор.
— Я расскажу вам, что знаю. Давайте пойдем ко мне, там нас никто не услышит.
Они взялись за руки и вернулись в крыло, где располагались хозяйские покои.
— Мне очень неспокойно, леди Женевьева, — зашептала Симона, не в силах больше держать при себе свои мрачные подозрения. — Николаса нет. Кто защитит вас, если Арман…
