— Благодарю вас, милорд, — ответила Ивлин, не поднимая на него глаз.
Милорд? Ивлин лет десять не называла его так. Может быть, это потому, что он оставил ее: не стал мужем, не защитил отца?
— Как ты живешь, Ивлин? — спросил Ник, надеясь, что она посмотрит на него. — Я не хотел оставлять тебя одну. Думал, что моя невестка…
— Она ушла с леди Симоной, — бесстрастно произнесла Ивлин, а потом все же взглянула ему в глаза. — С твоей женой.
Ник смотрел на нее, предчувствуя, как заноет сейчас сердце — у него другая жена, не Ивлин. Но боль не пришла.
— Да, Симона моя жена. Мы поженились в Лондоне несколько недель назад.
Ивлин прикрыла глаза, из-под темных ресниц по щеке скатилась единственная слеза.
— После всех моих писем? Почему ты не сказал мне, Ник? Почему позволил мне унижаться снова и снова? — Она открыла глаза, В их синих глубинах Николас увидел сверкнувшую искру. Ивлин перевела взгляд на отца и склонила голову. — Неужели это мое наказание? За то, что я оставила Обни и тебя? Теперь мой отец умирает, а дом разрушен…
Ник почувствовал, как сдавило грудь.
— Нет, Ивлин, ты не виновата. Тебе не за что себя корить. Я…
— Но в каждом моем письме…
— Я не прочел ни одного. — Наступила тяжелая тишина.
— Понятно, — наконец произнесла Ивлин. — Значит, я так сильно обидела тебя?
Ник не мог признаться Ивлин, что боль, которую он испытал после ее отказа, была вызвана не разбитым сердцем, а раненой гордостью, недовольством, что он не сумел выполнить просьбу матери и жениться, как Тристан, не обеспечил наследника отцовского достояния.
Он не мог сказать ей, что чувство, много месяцев назад принимаемое им за любовь, было лишь бледной тенью того, что он испытывал сейчас. Испытывал к Симоне.
Ивлин проницательно смотрела на старого друга. Прочла ли она правду в его глазах? Если да, то сумела это скрыть, а может, ей было уже безразлично. Она перевела взгляд на дверь его кабинета.
— Я бы хотела получить их назад. Мои письма, — не повышая тона, проговорила она. — Вдруг они попадутся на глаза твоей жене.
— Они уничтожены, — сказал Ник.
Ивлин кивнула.
Шаги на лестнице привлекли их внимание. Ник увидел, что спускается Хейт, и поднялся на ноги.
— Как себя чувствует леди Симона?
Хейт поджала губы.
— Я иду распорядиться насчет ванны. Она хочет проститься с братом и лишь потом вернется в зал.
— Значит, Минерва приехала?
Хейт кивнула, и он испытал невероятное облегчение, но длилось оно недолго.
— Да. Прости, Ник, но мне надо найти служанку, а потом заняться Изабеллой. — Хейт говорила холодно, но ее тон изменился, когда она обратилась к Ивлин: — Если хотите, я посижу с вами, леди Ивлин. Вот только управлюсь с делами.
