– А это что за тип? — обличительно ткнул он пальцем в профессора.
– Это не тип. Это профессор, настоящий, — объяснила Ирина. — Он тоже по объявлению. Как и вы.
– Я не тип, — по возможности более убедительно пробормотал Лев Николаевич, приподнимаясь. — Я по объявлению.
Он, кряхтя — не столько от усилий, сколько для создания нужного впечатления, — поднялся на ноги. Однако, взглянув снизу вверх на представителя правопорядка, не удержался от интеллигентского фрондерства и пробормотал себе под нос — так, чтобы слышала только Ирина:
– Да, людей такого роста встретить запросто не просто…
Ирина фыркнула от смеха, но тут же прикрыла нос и рот ладошкой и носом независимо пошмыгала — мало ли, насморк у человека.
Милиционер посмотрел на нее подозрительно и, решив, что гораздо увереннее он будет чувствовать себя в своей стихии, переключился на профессора:
– Документы есть? Предъявим! Тут у вас темно! Вы разрешите пройти для выяснения?
Ирина торопливо кивнула, отметив про себя, что сегодня все приходят к ней в дом, не дожидаясь ее согласия. Подталкивая профессора в спину, участковый прошел в комнату, Ирина за ними. Когда процессия оказалась в комнате, милиционер усадил задержанного на пуфик, извлек из портфеля документы и внимательно их изучил, вплоть до семейного альбома, причем так тщательно, что у Ирины невольно закралось подозрение — похоже, им руководил не только служебный долг.
– Так, все ясно, — подытожил участковый Петрухин, и от его угрожающей интонации профессор сник. — Ну что ж, Ирина Ивановна, пишите заявление. Дело, между прочим, уголовное. Разбой с применением оружия. Статья… э-э-э… 162! — и посмотрел на слушателей победительно.
– Меня будут судить? — испугался Лев Николаевич.
– Это вам не шуточки! — назидательно произнес Петрухин и заученно отрапортовал. — Наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет со штрафом в размере до миллиона рублей…
Ирина присвистнула, Лев Николаевич нервно хихикнул:
– Что вы, у меня нагрузка на кафедре всего четыреста пятьдесят часов за семестр, да и то вместе с методической работой, это полторы ставки получается, а оклад…
– Вы меня, гражданин, не дослушали, — строго посмотрел на него участковый и продолжил монотонно, явно боясь сбиться с мысли: — Или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового. — Закончил и перевел дух.
– Простите, я не понял — без какового? — вежливо уточнил профессор.
