– Здорово! — восхитилась Ирина. — Ты вроде и не волнуешься вовсе. Ты этот костюм там купила?
– Нет, у нас, перед самым отъездом, ты просто не видела. Там не до этого было, тряслась как осиновый лист. Так вот, представь, Валечка твой вместо «спасибо» морду от меня отвернул при встрече, хотя остальные судьи мне были изо всех сил признательны — командировочка в Страсбург, неплохо, да?
Но Ирине было наплевать на Литвиненко, и на сей раз вполне искренне. У нее для Маргариты была припасена новость еще и получше.
– А у меня Юлька познакомилась с Аланом. Он англичанин, а живет в Швейцарии. Или наоборот. Он к нам приезжал, они три дня по городу гуляли, потом Алан в свою Женеву улетел. Сказал, что осенью вернется, и они поженятся. Пред-ставляешь?
Маргарита немедленно и самокритично признала, что ее новость по сравнению с Ирининой не стоит выеденного яйца, и потребовала деталей и подробностей.
Как выяснилось, с этим самым швейцарцем-англичанином Аланом Юлька познакомилась еще зимой. Самое интересное, что просто так, на улице. Это в старые времена иностранцам въезд в закрытый Свердловск был строго-настрого запрещен, потому что здесь крепили обороноспособность страны Уралмаш и множество других не столь известных заводов, которые назывались в народе загадочно «Три тройки», «Дом промышленности» или просто «ящик». Теперь, очевидно, в связи с тем, что необходимость в обороне пропала, заводы продали (знаменитый Верх-Исетский, с которого еще при Демидовых начиналась промышленность Урала, говорят, ушел по цене трехкомнатной квартиры) тем же самым иностранцам, а город новые власти возмечтали превратить во всемирную туристическую Мекку, втайне гордясь, что не где-нибудь, а именно «у нас» в 1918 году убили семью последнего российского императора. Но богатенькие туристы из стран дальнего зарубежья отчего-то не спешили потратить свои евро и доллары на изучение трагических страниц русской истории. А норовили, наоборот, подзаработать, продать подороже и купить подешевле, то есть приезжали по делам бизнеса. Вот и мистер Алан Мэйл, представитель знаменитой аудиторской фирмы, прибыл в командировку на три дня по делам. И в первый же день, выйдя из отеля, заблудился и тщетно взывал к прохожим о помощи — ему бы и рады были помочь, но не могли, потому что если слово «hotel» он еще мог донести до слушателей, то странное название напрочь стерлось из его памяти.
Он присел на скамейку возле монументального серого здания с колонами, чтобы дать отдохнуть ногам и изобрести выход из положения: все-таки звонить в консульство и просить, чтобы его отвели в отель за ручку, было неловко. Но других идей не было. И тут Бог послал ему Юльку. Она вылетела из университета вместе с подружками, на секунду замерла на крыльце, сощурилась на снег и солнышко, засмеялась от удовольствия. Алан тоже замер и тоже зажмурился, как от солнца, к которому, впрочем, сидел спиной. У его солнышка были пушистые своевольные волосы, не желавшие помещаться в шапку, зеленые глаза, курносый нос… ничего особенного, но ведь не случайно же именно в этот момент Алана осенило: он лихорадочно нашарил в кармане куртки карточку отеля, а на ней конечно же было написано то странное, ни на что не похожее слово, которое он никак не мог вспомнить. Он вскочил и бросился к девушке, наперерез спешащей на свободу студенческой толпе, натыкаясь на людей и бормоча извинения себе под нос. Теперь он был уверен, что девушка ему поможет Едва не налетев на незнакомку, он протянул ей карточку и начал в десятый раз невнятно лепетать что-то вроде:
