– Я пойду посмотрю — может, это Рита, — прошептала Ирина, как будто ее могли услышать там, за дверью.
На цыпочках она прошла в коридор и посмотрела в глазок.
– Там этот… Лев Николаевич, — шепотом сообщила она Евстолии. — Ну, которого вы на диван тащили. Какой-то идиот дал объявление, что я ищу себе мужа, вот он и пришел. Я не открою.
– Тот самый? — заинтересовалась Евстолия. — Дай я посмотрю… Так он жениться пришел, говоришь?
Оттеснив Ирину, она приникла к глазку.
– Уходит! — зашипела она. — Открывай!
– Не буду! — тоже шепотом заупрямилась Ирина. — На кой он мне сдался?! И к тому же ты не одета! В одних подштанниках!
Но Евстолия вдруг распахнула дверь и метнулась в кухню. Ирина, не ожидавшая такого коварства, с наиглупейшим видом стояла в дверях. Лев Николаевич, понуро ожидавший лифта, обернулся и, увидев Ирину в платье «из фондов», обомлел, не в силах вымолвить ни слова.
Ирина на правах хозяйки пришла в себя первой.
– Лев Николаевич, вы что-то забыли?
– К сожалению, нет, — покаянно признался профессор. — Вы знаете, я всегда что-нибудь забываю, но на этот раз мне не повезло — я все взял с собой. Я искал какой-нибудь предлог, чтобы вернуться, но не нашел.
– Ваша честность обезоруживает, — признала Ирина. — Ну хорошо, вы вернулись без предлога. Зачем?
– Можно, я войду? — робко спросил Лев Николаевич. — Чтобы не подавать повода уважаемой Евстолии Васильевне…
Из кухни раздался тихий, но отчетливый звук, полный возмущения. Ирина хихикнула. Ободренный ее весельем, профессор прошел в прихожую, но в комнату незваного гостя не пригласили.
– Лев Николаевич, я не хочу вас обижать… — начала Ирина. — Но вы же поняли, что я не давала объявления в газеты. И мои дела не так плохи, чтобы искать женихов по объявлению.
– Что вы, как можно! — замахал руками Лев Николаевич, уронив при этом портфель, который почему-то не держал за ручку, а неловко прижимал локтем, и тот тяжело плюхнулся на пол, как разучившийся летать бегемот. — Ирина Ивановна, вы — удивительная женщина, добрая, умная, понимающая. Вы… красивая. В этом платье вы похожи на тургеневскую героиню. Нет, скорее, на чеховскую. Вы удивительно выглядите! Конечно, такая женщина, как вы, не может быть одинокой. Но просто я понял, когда меня отпустили из милиции — кстати, очень приятный и вежливый молодой человек, — я понял, что мне предстоит вернуться в пустую квартиру. И опять встретить Новый год в одиночестве. Как в прошлый раз. Я не смог заставить себя. Хотел поехать на вокзал и притвориться, что жду поезд, хотя бы побыть среди людей, но, говорят, теперь в зал ожидания пускают только тех, у кого есть билет. Не хватало еще второй раз за вечер попасть в милицию. Я решил вернуться к вам и спросить… Если вы сегодня никого не ждете и никуда не собираетесь, вам же тоже будет неуютно одной. Может быть, вы позволите мне встретить Новый год с вами? Я подумал, что, если вас не устроит такая перспектива, вы ведь можете просто сказать, что кого-то ждете. Вам даже не придется мне отказывать…
