— Глупо, — сказал Митя, успокоившись. — Сам сочинил глупость и доволен. И как таких пускают на паровоз?
— Пустили, как видишь. И, доложу тебе, неплохо езжу, справляюсь, — доброжелательно улыбнулся кочегар. — Даже благодарность имею от начальника депо…
— На какой серии работаешь? — открыто и простодушно спросил Митя, подошел поближе, щелкнул пальцем по сундучку, желая подчеркнуть свое миролюбие.
Парень поставил сундучок на землю, достал из кармана ножик, сделанный из слесарной пилы, вытер его о брюки:
— Пока объяснялся с тобой, жрать захотелось. — Повертев хлеб в руках, словно прикидывая что-то в уме, он осторожно, чтобы крошки попали в ладонь, отрезал тонкий ломтик, одним махом высыпал крошки в рот, а остаток хлеба спрятал в сундучок.
— На какой серии, спрашиваешь? — со вкусом жуя, сказал он. — Почти на всех переработал. Милое дело, скажу тебе, паровозная служба! Как пустишь машину, как разгонишь курьерским ходом — только держись! Бывает, дух спирает от скорости…
— С каких это пор кочегары управляют паровозами?
— А мне машинист разрешает. Сам иной раз просит: «Миша, говорит, поведи машину, а я чуток отдохну…» И веду за милую душу…
— Далеко ездить приходится?
— Спрашиваешь! Чуть не весь Урал изъездил. К примеру, где Златоуст, знаешь?
— На карте видел.
— «На карте»! А мы сели — и махнули в Златоуст.
— Тебя, значит, Мишей зовут? — по-дружески спросил Митя.
— Ага, Мишка. Михаил Самохвалов. А тебя?
— Такую фамилию — Черепанов — слыхал? — с едва скрываемой гордостью проговорил Митя.
— Машинист Черепанов — твой батька?
— Именно.
— О, знатная фамилия! — уважительно и удивленно протянул Миша. — Как не слыхать…
— А род наш, будет тебе известно, идет от тех самых Черепановых… Настоящий железнодорожник должен их знать… — добавил Митя.
Несколько лет назад, когда он высказал отцу свое предположение относительно происхождения их фамилии, Тимофей Иванович громко засмеялся: «Ишь ты, к кому в родичи полез, губа не дура! Не печалься, Митяй, но только родство это не установлено. Много на Урале Черепановых…»
Ответ этот не удовлетворил Митю: он был убежден, что родоначальники его фамилии — знаменитые Черепановы, которые жили и работали в этих краях. Они-то передали потомкам и фамилию и любовь к паровозному делу. А если, как говорит отец, родство не установлено, то его невозможно и опровергнуть…
Вполне насладившись впечатлением, которое произвело на Самохвалова его сообщение, Митя спросил:
— Тяжело кочегаром?
