Белый мыс | страница 41



Он посмотрел с недоумением на них обеих.

– Бабушка глупости говорит. Конечно, я пойду с тобой на танцы, – решительно произнесла Салли, беря его под руку. – Я только переоденусь.

Когда она вышла к ним снова, губы ее были краснее, а брови четче обычного.

Ёста улучил мгновение, когда бабушка отвернулась, и поцеловал Салли.

– Придется тебе ехать на багажнике, раз нет своего велосипеда, – сказал он, вытирая губы платком.

Оке проводил их до дороги. Салли помахала ему на прощанье, затем мелькнуло улыбающееся лицо Ёсты, и они исчезли за поворотом.

Не знал Оке в этот вечер, что видит Ёсту в последний раз…

В понедельник пришел домой дядя Стен. Он вел велосипед по песчаной тропинке так тяжело, словно на нем лежал невидимый груз.

– Ты что – никак, выпил сегодня? – удивилась бабушка.

Лицо дяди Стена совершенно окаменело и взор был спокоен, но голос задрожал, когда он произнес:

– У нас… несчастный случай в каменоломне.

Салли вскрикнула в соседней комнате:

– С кем?

– Ёста… Его убило.

Она припала к плечу дяди Стена в беззвучном рыдании. Оке глотал, глотал и никак не мог проглотить ком в горле. Финн Мякки, Большой Смоланд и все остальные, отдавшие свою жизнь каменоломне, были для него лишь именами из мрачного предания. Но то, что он больше не встретит Ёсту, – было непостижимо.

– И кто бы подумал в субботу… Как же это случилось? – спросила бабушка, громко сморкаясь.

– Обвалилась глыба. Я отскочил в сторону, а Ёста стоял, как в ловушке – между стеной и вагонеткой.

Бабушкины щеки заблестели от слез.

– Так что же ты не окликнул его?

– Не успел я! Остальные видели только, как он вскинул руками, и тут его накрыло.

– Бедный Еста, всегда был такой веселый… Долго он мучился?

– Нет, его разом убило.

Салли вышла, тяжело ступая, из комнаты.

– Мы разгребли всё ломами – одни куски мяса да раздробленные кости нашли, – продолжал дядя Стен. – Глыба весила не меньше семи тонн.

Рушились представления Оке о смерти. Он думал, что мертвый – это очень старый и очень усталый человек; он лежит с закрытыми глазами в черном гробу. А у Ёсты не осталось ни лица, ни рук, которые можно было бы сложить крест-накрест на груди…

* * *

Ёсту несли на кладбище те самые товарищи по работе, которые извлекли из-под камней его расплющенное тело. Гроб был весь покрыт цветами, за ним шло много людей, хотя Ёсту хоронили вдали от дома и от родных.



Вскоре после похорон из жизни Оке исчезла и Салли.

– Заработаю немного денег в Висбю и поеду на материк, буду искать работы в большом отеле. А здесь меня теперь ничто не удерживает… – сказала она на прощанье.