Давай я реветь, так мне горько стало. А он, тоже ума нету с похмелья, и говорит: вспомни римскую историю…
Довольно сильно я его побила тогда. Не жалеючи, потому что мне обида в кровь кинулась. Сравнил тоже.
Зато потом уж мы хорошо жили. Совсем семьей. Я и не снималась больше, потому что он мне сказал: хватит. Это все суета сует и всяческая суета.
— А что же не суета, — спрашиваю?
— Дети, любимая.
Я аж села.
— С нынешнего дня — ни грамма алкоголя. На тренажерах нагрузку снизить, только минимально для формы. В сауну — ни-ни!
Алкоголя ни грамма! Да я воду пить брошу до конца дней, если так!
Я забеременела, славно так подурнела, а ему это больше всего нравилось. Пигментация пошла, токсикация сразу, ни до чего мне было. А он любит меня, нет-нет да захочет, и я его хочу все равно, и сколько можно было — мы уж все делали как муж с женой.
Говорил мне: родишь, будем все вместе креститься — ты, я и сын. А потом обвенчаемся с тобой. Пусть уж в таком порядке будет. В Елоховском кафедральном соборе.
Круто!
Уже восьмой месяц закруглялся, мальчик мой (уж ясное дело, мальчик) во мне вовсю шевелился. Я, помню, проснулась, поглаживаю живот себе, говорю: Юра, положи мне руку тихо на живот, послушай — сын чего-то тебе сказать хочет.
Взяла его за руку, а она холодная. Я лежу, лежу и потом начала кричать.
Кинулась к телефону, кому звонить!
В записной книжке первая буква А.
— Арчил, Юра умер! Юра умер!
Похоронили Юру.
Дня через два приехали его жена с дочерью, открыли своим ключом, собирайся, говорят. Хорошо тут пожила. Ты нашего Юру убила.
Да разве я его убивала! Разве я его убивала!
…С московской электрички сошла в Рязани красивая беременная женщина. Постояла, будто припоминая что-то, потом определилась, добралась до автобуса. Всю дорогу дремала она, опираясь на свою небольшую мягкую сумку с вещами. В Константиново приехали уже вечером. Шофер остановился у клуба, включил свет в салоне, посмотрел на единственную оставшуюся пассажирку.
— Отвезите меня домой, я заплачу.
Белая была как скатерть. Он даже испугался, но быстро все сообразил:
— Отвезу, отвезу, я тебя мягко доставлю. Терпи!
Господи, какие же у нас дороги мучительные!
На пороге родного дома начались у нее схватки.
— Юра! Юра! Мама! Юра!
