Итак, во время этого самого промежутка между "Манифестами", группа, как сегодня бы сказали, "крутых быков" из окружения супруги Императора, будущей Екатерины II, убивает Петра III за картами и открывает путь милой прусской владетельнице, не имевшей никаких прав на древний Рюрико-Романовский престол, к власти над почти шестой частью суши. Эпоха ее царствования — это вольтерьянские мечтания и уничтожение Запорожской Сечи, "просвещенный абсолютизм" и закрытие едва ли не двух третей православных монастырей, не говоря уже о постоянном осквернении престола тем, за что "матушка-царица" заслужила от "псевдо-Баркова" самое грязное изо всех ругательств, особо осуждавшееся еще Иоанном Златоустом.
Однако на каждого Дон Гуана есть своя статуя Командора. Для "Катеньки" таковой оказался "беглый казак Емельян Пугачев" (до сих пор никто толком не знает, кто он был на самом деле), сказывавший себя выжившим Петром III и в своих "вольных грамотах" жаловавший русский народ землей, старой верой и бородою. Призывавший к истреблению "изменников-дворян" (а петровско-екатерининское дворянство — это такие же узурпаторы места русской аристократии, как и их "императоры" — узурпаторы престола русских царей), Пугачев, между прочим, требовал от "подданных" присяги не себе (об этом в официальной историографии, как до, так и послереволюционной, царит молчание или же откровенная ложь), а "законному анператору Павлу Петровичу, царю природному и истинному”.
В чем здесь дело? Беспристрастные исследования прежде всего современных историков почти со всей очевидностью доказывают, что будущий Император не был сыном Петра III (некоторые исследователи вообще указывают, что Петр был неспособен к рождению потомства). Но, как бы там ни было, законность пребывания самого Петра III у власти настолько сомнительна, что говорить о его предположительном отпрыске как о природном царе, мягко говоря, странно. Еще Петр Великий сам подорвал в своем государстве какую-либо легитимность, выпустив в 1721 году Указ о престолонаследии, им же не выполненный. Согласно этому указу русским царем мог стать кто угодно вне зависимости от его законных прав. Сам Петр, однако, так и не оставил наследника, в предсмертной агонии успев лишь дрожащей рукой накорябать "Оставьте все..." Более того, на убиенном цесаревиче Алексее Петровиче и затем Елизавете Петровне династию Романовых вообще можно считать прерванной, ибо воцарившиеся с помощью гвардии "голштинцы" имели к Романовым отношение весьма косвенное. Что же касается Павла, то большинство историков отцом его называют некоего графа Салтыкова. Салтыковых, кстати, было несколько. Но тогда о каком "истинном царе" может идти речь? Позволим себе высказать предположение, которое одно было бы, если бы ему были прямые подтверждения, способно противостоять представлению об истории как абсурде и абсолютной случайности.
