- Какая грязная у тебя кровать, Соня, - сказал Бэзил.
- Знаю. Это все из-за собаки Аластера. Можно подумать, что ты очень чистый.
- Тебе Лондон не осточертел?
- Не вполне понимаю, почему бы этим людям не пообедать внизу? сказал Аластер.
- Нам будет только лучше, - откликнулись они.
- Кто это такие?
- Одного мы подобрали вчера вечером. А другой живет у нас уже несколько дней.
- Почему, собственно, я должен кормить этих болванов?
- Если бы нам было куда пойти, мы бы вас не стеснили.
- Позвони, милый, пусть несут обед. Я забыла, что мы будем есть, но, кажется, что-то вкусное. Я сама заказывала.
На обед были рыба, жареные почки и тосты с сыром. Бэзил сидел между Соней и Аластером на кровати, держа тарелку на коленях. Соня бросила почку собакам, и между ними началась драка.
- Фу! - сказал Аластер. - Кусок в рот не лезет.
- Как поживают внизу наши гости? - спросила Соня горничную, когда та вошла в комнату с подносом.
- Они требуют шампанского.
- Пусть пьют. Оно ведь все равно никуда не годится.
- Шампанское превосходное, - сказал Аластер.
- Не знаю, лично мне оно показалось отвратительным. Бэзил, дорогой, расскажи о себе.
- Я еду в Азанию.
- Ты так говоришь, как будто я знаю, где это. Это далеко?
- Да.
- Там интересно?
- Да.
- Ой, Аластер, давай тоже поедем?
- Черт побери, опять эти проклятые собаки все опрокинули.
- Господи, какой ты скучный.
После ужина стали играть в "садовника":
"Я садовником родился, не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме... розы".
"Я".
"Что такое?"
"Влюблена".
"В кого?"
"В гладиолус".
Бэзил ушел рано, чтобы успеть перед сном поговорить с матерью.
- До свидания, дорогой. Пиши мне. Только мы, наверно, скоро отсюда переедем.
- Вы не могли бы одолжить мне пятерку? - обратился к Бэзилу один из неизвестных молодых людей. - У меня свидание в "Кафе де Пари".
- Нет, попросите лучше у Сони.
- Я и так все время беру у нее в долг. Сколько можно!
Во время обеда леди Сил подошла к своему старому другу сэру Джозефу Маннерингу, взяла его за локоть и шепнула:
- Не уходите вместе со всеми, Джо. Мне надо с вами поговорить.
Когда последние гости ушли, Джо Маннеринг, заложив руки за фалды фрака, подошел к камину с выражением мудрости, такта, сочувствия, многоопытности и довольства на лице. Играя необременительную и в то же время почетную роль друга семьи, этот старый олух был призван усложнять большинство щекотливых ситуаций, возникающих в жизни его круга.
