А как это сделать? Вначале покажу неправильный путь. Если при разговоре стараться доминировать (выпендриваться) и занудливо отстаивать любую свою точку зрения, то ничего из этого общения вы не вынесете, ну, кроме раздражения и обманчивого ощущения, что вам якобы удалось показаться умным. Я полагаю, что это самый верный путь прослыть невежей. Уж гораздо полезней, это уже второй путь, уступать своему собеседнику, так вы быстрее выявите или дурака, и бесшумно смоетесь от него, или скорее понравитесь умному собеседнику и познакомитесь с ним. А уже потом, в неторопливом общении, постепенно заставите этого умника самого захотеть принять участие в вашей судьбе: помочь, посоветовать, еще с кем-нибудь познакомить.
В принципе, это нехорошо, потому и полезно.
Во-вторых, мы все-таки пытаемся общаться на литературные темы, но стоит нам переброситься парой фраз на эту тему, как разговор все равно переходит на личности говоривших. Я бы приравнял 2-3 говоривших о литературе писателей к стайке склерозных старушек, которые через пять минут теряют мысль любого разговора, если он не связан с их болячками. А у литераторов такой болячкой является отнюдь не литература, а его творческое тщеславие.
В этом отношение гораздо полезнее читать местные литературные обзоры, потому что их автор творит в одиночку и так ему еще удается удержаться в теме литературы. Нет, литературой в наших рецензиях нисколечко не пахнет. А чем же тогда?
В-третьих, мы хотим узнать чужую оценку своего творчества, но только не ту, которую заслуживаем, а которую хотим заслужить. Эти две оценки, естественно, никогда рядом не стояли, и говорить об этом можно бесконечно, но лучше не говорить.
В-четвертых, мы хотим помочь другим в их творчестве! Если кто-то, прочитав это, засмеялся громче меня, то это уже повод познакомиться. Ну, конечно же, мы лицемерно безразличны к чужим творческим неудачам, и начинаем помогать другим не из чувства сострадания, а чтобы поднять свою собственную значимость в своих же глазах. С этим со мной можно не согласиться, с этим со мной нужно не согласиться, но от этого все равно ничего не изменится.
В-пятых, мы так одиноки (это клинически отличается от пункта 'во-первых'), что мы согласны не то, чтобы общаться, а хоть пол словечка кинуть в пустоту человеческого безразличия, чтобы в ответ услышать живой 'бульк'. К сожалению, таких много, и в ответ на эти 'бульки' слышится такой же одиноких 'бульк' от такого же страдальца. Ну, казалось бы, почему они тогда вместе не булькают? Ответ прост. Слабый человек не ищет слабого, ему сильного подавай, а где их на всех желающих найти.
