Лавочка стояла аккурат под черемухой у невысокого заборчика из потемневших от времени досок. Старая зеленая краска на ней почти совсем облупилась. Мы сели в тени доброго дерева и некоторое время просто молчали. Этот городок напоминал мне что-то забытое из детства, когда я дошколенком бывал у деда в деревне. Здесь витали те же запахи свежих стружек, коровьих лепешек, полыни, илистой речки и еще чего-то неуловимо знакомого и даже родного.
— А хочется здесь жить, да, Пашка? — Ежик сладко вдохнула свежий воздух со всеми теми запахами, которые я только что уловил.
— Хочется…
Что говорить, желания не всегда осуществимы. И я, и Анна прекрасно понимали, что наш мир — это город. Шумный мегаполис со множеством машин, людей и способов забыть себя. А этот маленький парковый городок — лишь передышка. Не доросли мы еще до него.
— Ну, в общем, мне запретили с ним встречаться. Едва ли не за ручку в школу отводили. Гулять не пускали. Шантажировали. Типа если я с Сашкой встречусь еще хоть раз, отец наймет каратистов и они моего милого инвалидом сделают. Страшно. Очень страшно, Пашка! А ведь я дня без него представить не могла. Как мы гоняли на его харлее! Ветер нам был братом… И я никогда не боялась, что мы упадем. Доверяла безгранично и Сашке и его байку, с которым он общался даже не "на ты". Этот зверь-машина был частью его самого. Такой же красивый, сильный, с характером. Я любила их обоих. После того скандала мы с Сашкой виделись всего два раза. Первый — когда он приехал и внаглую украл меня прямо с уроков. Я была счастливая до опупения. Целый день гоняли с ним по пригородным дорогам, а к вечеру он привез меня к реке и поставил палатку. Это было похоже на чудо… Сашка все продумал. Он взял одеяла, консервы, даже вонючку от комаров. Мы всю ночь сидели у костра и говорили, говорили. Мы же не виделись почти месяц. А под утро легли спать. Впервые вместе, в обнимку… И просто спали до полудня. Это была самая моя счастливая ночь. Второй раз я увидела его уже мертвым. Не понимаю, как такое с ним могло случиться… Он был ас. Водил как бог. Мне о его смерти по телефону один общий знакомый сказал. Я даже не плакала. И даже не сказала ничего родителям, молча поехала на похороны. Он был такой чужой там… Ненастоящий. Пустая оболочка. Я посмотрела и ушла. Даже не знаю, где его могила.
Она замолчала. Подобрала с земли прутик и стала чертить у ног узоры. Я не мог понять, что с ней. Вроде не плачет. Лицо без эмоций. Наконец она оторвала глаза от черточек в пыли и посмотрела на меня долгим, каким-то очень старым взглядом:
