Бывало, я и сам звонил ей, извинялся и каялся. Мне это было нетрудно.
А тут она объявилась уже на следующий день, без предварительного звонка и вымогания извинений. Странно.
Я открыл дверь и увидел на пороге это мокрое взъерошенное существо.
— Привет… — она шмыгнула носом и посмотрела на меня своими печальными бездонными глазищами, — я тут мимо проходила… замерзла совсем и вот…
Больше я ничего не дал ей сказать, втащил в комнату и стал вытирать полотенцем холодные сосульки волос. Ежик благодарно сопела и стоически терпела эту экзекуцию. Потом я дал ей свою сухую одежду и налил горячего чая.
— Пирожных вот нет, извини.
Она хмыкнула, вяло махнула ладошкой и снова уткнулась в кружку.
Странно мне было смотреть на нее, осознавать, что под этой моей футболкой и старыми шортами ничего нет… Она рядом, но как будто за гранью невидимых времен… Как будто я вижу лишь отражение любимой девушки. И его нельзя ни потрогать, ни поцеловать… Оно растает, превратится в дымку…
Ежик точно услышала мои мысли, поставила кружку на стол и, подперев голову руками, уставилась на меня пронзительным взглядом.
— Пашка, ты какой-то странный. Ты что, не рад, что я пришла?
— Не пори ерунды…
— Ну, я же вижу! Ты сегодня даже не отравляешь мне жизнь своими дурацкими шуточками. Может, ты подхватил неизлечимую болезнь? Ты ни с кем не трахался без гандонов?
Мне стало смешно. Ну, правда, смешно! Ежик умела вернуть меня в здоровое состояние духа.
— Просто сегодня холодно. И еще я не выспался.
— Целый день сидел дома и не выспался! Ни фига ж себе!
— А тебя чего понесло на улицу в такую погоду? — я осторожненько перевел тему.
— Да… не знаю… достало все. Как обычно. Родители опять нудели про универ. Типа поступай деточка уже, сколько можно дома сидеть… ходи на все занятия, учись усердно и будешь тогда умная-умная. Фу! Ненавижу эти педагогические внушения!
— Родителей надо слушать.
— Да иди ты…
Я испугался, что она снова обидится, и почел за лучшее заткнуться.
Несколько минут мы сидели молча в сгущающихся сумерках, пока не раздался звонок в дверь. Я искренне изумился:
— Кого это там принесло?!
— Не открывай двери незнакомым людям, — донеслось мне в спину. Это видать Ежик так решила отомстить за нотации.
На самом то деле она никогда не спрашивала "кто?", если звонили в дверь. Я тоже. Но в этот раз меня что-то повело на шутовство, и я картонным голосочком требовательно пропищал: "Кто там?"
— А Павла можно? — мужской голос за дверью казался крайне изумленным.
