- Что-о?
- А то, что была же она когда-нибудь девицей, можно полагать. А по-вашему так выходит, что раз девица грехопала, так она и бесстыжая.
- Не грехопала она. А вы жулик. Законный брак...
Отпустил бороду свою Курицын. Обоих их развел властно, за рукава оттянув.
- Тише вы. Сюда оне идут. У крыльца уж. Не видите? Иван Карпыч, вы-то хоть бросьте.
Курицын знал, что конторщики хотят хоть загрызть друг друга. И знал из-за чего. Знал, что и одному в конторе дел часа на три. А хозяин сказал:
- К осени сократить штат.
И Курицын, на каждого взглянув строго, отошел.
А поп молчал. Пальцами рук красных шевелил и моргал часто.
Когда вошли Паша и Олечка, все те четверо сказали:
- Здравствуйте.
А Иван Карпыч прошептал потом еще тихо-тихо:
- Здравствуйте, девочки! Здравствуйте, проституточки...
И захихикал. Хихиканье услышали, а слов его никто.
- Здравствуйте. Вот она уходит, расчет просит. И паспорт ей пожалуйте.
Паша на Олечку указала. Сама чинная, спокойная. И больше взглядом указала, чем рукою.
- Как же это, Олечка? Что так? Или у нас плохо?
И Курицын близко-близко к девушке подошел-подкрался, бороду длинную в кулак зажав и вперед выставив.
- Не то совсем. И вы, Пашенька, напрасно это! Не пачпорт...
- Как же, Олечка! Сами сейчас говорили... Уйду, мол.
- Ну да, и уйду, коли такие страхи-ужасы... Как я вам сказала? Пойдем, говорю, Пашенька, в контору, про то скажем. А вы, Пашенька, и говорите: пойдем, Олечка, в контору.
- Ах, женский пол! Вы бы толком. Лучше уж вы, Пашенька, расскажите. Суразнее выйдет.
И Курицын острие бороды своей на Пашеньку уставил, в грудь ее пышную.
- Да я что. Это вот она домовых боится, Олечка...
- И не домовых вовсе...
- Ну, привидений, что ли...
- А вы, Пашенька, нешто не боитесь? Сами же вы...
- И ни чуточки даже не боюсь, потому что ни в какую такую нечистую силу не верю.
- А кто же там слова разные говорит?
- Барин говорит. Волен он в своем дому разговаривать.
- Знаю, что барин. А с кем же барин разговаривал?
- А, может, ни с кем. Может, сам с собой. Господа как? Возьмут книжку и на разные голоса читают. Это только необразованность ваша, Олечка...
- А я в щелку смотрела, как барин оттуда вышли. У окна ноги чьи-то видать.
- А может, то картина? Не пойму только, к чему к господам в щелку заглядывать.
- Да не было его там, барина-то. А тот сидит. И вовсе не картина. Так вот окошко, а тут вот он...
Курицын выпустил бороду и криком почти:
- Да где?
- На антресолях.
А Пашенька спокойно сказала:
