Габриелла первая пришла в себя.
— Скорей, скорей, — говорила она, волнуясь. — Потащим его в эту канаву. А не то — нагрянет караульный, и нас тут же всех расстреляют.
Из-за маленького холмика, заросшего мелкой сосной, мы видели линию фронта, которая тянулась милями в этой бесплодной, песчаной и пустынной области.
Невдалеке показались двое часовых.
— Поторопитесь, ради бога, — сказала Габриелла. — Я их задержу. Подойдите ко мне, как только сможете.
Когда она бросилась по направлению к часовым, мы вчетвером подняли труп и положили его в канаву, наскоро посыпав свежим песком пятна крови на земле и покрыв тело убитого немца кустарником, который мы рвали с неистовой силой.
Подавляя волнение, мы вышли из дренажной трубы на равнину. Это было как раз вовремя. Габриелла разговаривала с двумя часовыми, которые объяснялись на ломаном французском языке.
Она, очевидно, хорошо сыграла свою роль, так как оба часовых нам улыбнулись. К нашему облегчению, они ушли вместе с Габриеллой вперед.
Теперь мы находились на последнем этапе своего продвижения к голландской границе. Это был оккупированный германцами Эсхен с его довоенной бельгийской таможней.
По ту сторону линии раззевался голландский флаг, и стояли двое голландских пограничников.
Мы были уже почти на свободе.
Германский офицер задал нам ряд вопросов. Он, по-видимому, не был удовлетворен нашими ответами, как будто был в замешательстве и продолжал смотреть на Габриеллу.
— Скажите, — обратился он к ней по-французски, — встретили ли вы одного германского полицейского офицера между этим местом и предыдущей контрольной будкой?
— Да, — ответила она, не задумываясь, и дала описание убитого человека.
— Он мне говорил о подозрительных девушках и сообщил по телефону, что тут имеется молодая француженка.
— Но ведь, — отпарировала Габриелла с обворожительной улыбкой, — вы теперь видите, что все его сомнения рассеялись.
После некоторых формальностей мы перешли границу и очутились, таким образом, на свободе.
Так в первый и в последний раз я встретил Габриеллу Пети.
Девять месяцев спустя германцы расстреляли ее около Брюсселя».
