Я так и не научился курить, что было очень кстати, жалко было смотреть на несчастных курильщиков, которые безмерно страдали от дефицита курева (стоило денег). Когда кто-то закуривал, к нему тут же подходил еще один раб никотина и преданно глядя в глаза спрашивал: "Покурим?". Тот либо соглашался, либо отвечал: "Уже курю с тем-то", и показывал глазами в его сторону. Отказывать без причины было западло со стороны курящего, курить же одну сигарету более чем на двоих — жлобство со стороны просящего. «Обиженным» и и чмырям никто курить не давал, а если и давали добрые люди, то только когда никто не видел, да они и не подходили на людях. Делиться с ними тоже было западло. Мне же эти проблемы с курением были абсолютно пофиг.
Да простит меня читатель за практически тюремный жаргон, но советская тюрьма и советская армия (не знаю как сейчас) были весьма близки по некоторым критериям.
Вскоре, в конце октября, все наши «парадники» уехали на свой парад и наступила полная лафа.
В очередной раз выписали из госпиталя Леху, с которым я и проводил все свободное время, сидя в дальней курилке и философствуя на разные темы. После возвращения с парада Юры Ляпаева и Владика Бабаева мы с Лехой они хорошо дополнили нашу компанию. Теперь нас была уже почти «банда». К нарядам мы уже привыкли, чистить картошку по ночам (раньше чистка картошки сводилась к открытию трехлитровых жестяных банок с уже очищенной и плавающей в страшно соленой воде картошкой, к осени начали привозит настоящую, ее приходилось действительно чистить) было даже прикольно, тем более, наутро давали отоспаться, а по ночам привозили свежих «духов», только что с гражданки, они как раз проходили мимо столовой и часто угощали нас домашними продуктами, а желающие выцыганивали у них «траву», бухло, насвай и прочие радости жизни.
Буквально через день после возвращения «парадников» прошел слух о скором распределении нас в части для дальнейшего прохождения службы. География была обширной и весьма пугающей. Шепотом назывались разные города: Чита, Хабаровск, Волгоград, Рига, Шауляй (как мне туда хотелось, о Калининграде или Черняховске я даже не мечтал), Каунас, Москва и подмосковье, Цхакая, Тбилиси, Грозный (охо-хо!), Киев и еще куча всяких разных городов Советского Союза. Были как и откровенные дыры, вроде побережья Охотского моря или Чукотки, так и поистине райские, по слухам, места… Про Цхакаю говорили, что это почти что рай на земле, чистый воздух, курорт, край виноделия и шашлыка. Хуже всего отзывались о подмосковной Кубинке: по слухам там царило засилье не то уставщины, не то дедовщины, не то и того и другого вместе. Те же слухи утверждали, что даже в туалет там обязательно было ходить строевым шагом, а по территории передвигаться только бегом. Никто не хотел попасть на Кубинку.
