— Что ж, будем надеяться. Кстати, она собирается рассказать вам об одном событии, имевшем место минувшей ночью. Думаю, вы тоже сочтете его серьезным.
— Что стряслось?
— Да так, один любопытный субъект… Впрочем, она вам сама все расскажет. Еще она расскажет вам о том, как миссис Диллинтон-Блик порхает среди лебедок в лунном свете.
— Миссис Диллинтон-Блик?!
— Думаю побеседовать на этот счет с капитаном. Там будет и отец Джордан. Вам бы тоже следовало зайти.
— Зайду. Прошу извинить меня за мою оплошность, Аллейн.
— Бродерик.
— Простите.
— Она милый ребенок. Разумеется, это не мое дело, но, надеюсь, у вас серьезные намерения. Тем более что она уже пережила крушение надежд.
— Похоже, вам она доверяет еще больше, чем мне.
— У каждого возраста есть свои преимущества.
— С моей стороны все вполне серьезно.
— Ладно. Не спускайте с нее глаз.
К ним подошел отец Джордан, и все трое направились к капитану Бэннерману.
Разговор был не из приятных. Один из служащих компании «Кейп Лайн» еще в Лондоне предупредил Аллейна насчет упрямства Бэннермана. «Тупоголовый старый хрен, — выразился он. — Стоит хотя бы раз погладить его против шерстки, и он без конца будет вставлять вам палки в колеса. Здорово закладывает за воротник, в подпитии и вовсе не сдвинешь с места. Поддакивайте ему, тогда все будет в порядке».
Аллейн считал, что до сих пор ему удавалось следовать этому совету, однако же, рассказав о лунном представлении, подсмотренном Джемаймой в пятницу ночью, почувствовал, что, как говорится, наступил капитану на больную мозоль. Когда Аллейн предложил принять кое-какие меры для того, чтобы подобное не повторилось, он натолкнулся на категорический отказ. Что касается лица в иллюминаторе Джемаймы, то капитан пообещал дать соответствующие указания вахтенному офицеру, чтобы подобное не повторилось. Однако при этом добавил, что не видит здесь ничего из ряда вон выходящего, ибо в тропиках люди начинают вести себя весьма странно. (Сие Аллейн слышал тысячу раз.)
Что касается эпизода с танцами миссис Диллинтон-Блик, то капитан заявил, что он палец о палец не ударит. Ибо ни в коем случае не считает это нарушением правил, а следовательно, не собирается принимать каких бы то ни было мер. О чем, кстати, вынужден просить и Аллейна. Это, добавил он, его последнее слово.
Капитан стоял, засунув руки глубоко в карманы и уставившись через иллюминатор в бесконечность. Даже затылок говорил о его тупом упрямстве.
— Этого типа на моем судне нет, — громко чеканил капитан, не поворачивая головы. — Я уверен в этом так же, как и в том, что вижу перед собой вас. Я служу в компании «Кейп» вот уже двадцать лет и с первого взгляда распознаю того, кто может натворить беды в открытом море. Однажды ко мне на судно нанялся кочегаром убийца. Так я только увидел его и сразу понял: тут что-то не так. Чутье еще никогда меня не подводило. Этих я тоже рассматривал. Ни один из них ни капельки не похож на убийцу. — Капитан медленно повернулся на каблуках и наклонился к Аллейну. Его красное, как у вареного рака, лицо выражало самодовольство. — Вы идете по ложному следу, — изрек он, обдав Аллейна перегаром и вдруг выхватив из кармана волосатый кулак, грохнул им по столу. — Такое не может случиться на моем судне!
