Продолжая удерживать девушку взглядом, Кристиан подошел к цветочной полке и раздвинул ирисы. Ульяна не двигалась и не дышала, боясь открыть глаза, а мужчина спокойно ждал, когда она проявит вежливость и поздоровается.
Сжавшись, словно пружина, она крепко стиснула зубы и подняла взгляд. Здесь его реакция была точно такой же, как и у других: он резко отшатнулся, будто налетел на преграду, и нахмурил брови. Глаза девушки показались ему прозрачно-белыми, как лед, а сам взгляд слишком пронзительным, словно она видит сквозь него. Он подумал: как автомобильная авария на магистрали: жутко, бросает в оторопь, но отвернуться невозможно. Стараясь казаться равнодушным, он миролюбиво улыбнулся и поздоровался.
— Я Кристиан, а ты та самая печально знаменитая девушка без прошлого?
Уля кивнула, отмечая, что у него приятный голос и очень странная улыбка: губы слегка приподнялись, обнажая довольно острые по человеческим меркам зубы, а глаза вовсе не участвовали в улыбке.
Собрав поломанные цветы, девушка осторожно зашла еще за один ряд с вазами, увеличивая число преград между ними. Повернувшись к Кристиану спиной, она почувствовала, как щупальца заинтересованности тянутся к ее затылку, потом что-то словно легко коснулось ее сознания, пытаясь проникнуть в мысли. Разозлившись на бесцеремонную попытку вторжения в ее мозг, она мгновенно поставила защиту в виде посторонних мыслей об апельсинах. Причем сделала это совершенно неосознанно — сработала генетическая память, не позволяющая копаться в ее голове. Теперь, о чем бы она ни думала, он будет видеть множество падающих ярко-оранжевых фруктов.
Кристиан прошел вдоль ряда ирисов, проводя длинными пальцами по розовым лепесткам, и спросил:
— Почему ты на меня так смотришь?
— Как?
— Как будто ты видишь не меня.
Ульяна подалась немного вперед и скользнула взглядом по сложенным крыльям, невидимым для обычных людей.
— Я вижу тебя.
Мужчина снисходительно улыбнулся:
— Меня все видят.
— Нет. Я вижу тебя.
Кристиан на мгновенье замолчал, обдумывая ее слова и надеясь, что это просто издержки плохого английского. Но пристальный взгляд девушки, направленный выше его головы, доказывал, что она действительно видит его… и крылья тоже.
— Ты читаешь мои мысли?
— Нет, так же, как и ты — мои.
Снова молчание, сопровождающееся попеременным обменом взглядами. Он обошел цветы и, нависнув над Ульяной, спокойно поинтересовался:
— Почему апельсины?
— Мне кажется, я их люблю.
— Ты меня боишься?
