- Принеси камешки, Том, быстро! - скомандовал малыш. Пёс побежал, но у самой воды вдруг передумал, остановился и залаял.
- Противный, не хочет лезть в воду! - кричал Джанджи и смеялся.
Малыш устремился навстречу Тому, притворяясь, будто собирается насильно втолкнуть его в море. Том выскальзывал у него из-под рук, лаял, сопротивлялся. Мантеллина тоже хохотал до упаду. А потом они нашли морского конька.
Джанджи хотел поднять ещё один камешек и бросить его в море, чтобы Том снова окунулся в воду. Но, увидев морского конька, малыш так и замер на месте. Том выжидательно завилял хвостом, не сводя глаз со своего хозяина. Подошёл Мантеллина, и вместе они принялись разглядывать находку. Конёк оказался целым: у него была заострённая мордочка, скрученный плавник, тонкие прожилки, но ни чешуи, ни костей. Маленький обитатель таинственных морских глубин, чудовище крохотных размеров напоминало изящную безделушку.
- Что это такое? - спросил Мантеллина.
Джанджи пожал плечами. Он не знал, но было ясно: они нашли нечто замечательное.
Поиски ракушек прекратились. На камне, напоминавшем панцирь гигантской черепахи, дети аккуратно разложили ракушки и морскую звезду с обломанным концом. Чудесного морского зверька они поставили в самом центре и, словно зачарованные, стали рассматривать свои находки.
Тем же самым рейсовым автобусом Тури вернулся в Пакино и прошёл пешком до Мардзамеми.
Дома и в саду никого не было: ни Джанджи, ни Тома, ни Мантеллины.
Тури достал из кармана квитанции и спрятал их в шкаф: документы будут готовы через несколько дней.
Юноша вышел в сад взглянуть на помидоры; они лежали на циновке, прикрытые кусками чистой марли, и сушились на солнце. Над помидорами чернели мухи. Тури прогнал их, затем приподнял кусок марли: всё в порядке. Ещё немного и помидоры можно будет солить, приправив маслом и двумя-тремя дольками чеснока.
Вдруг Тури услышал за спиной чьё-то тяжёлое дыхание, кто-то царапался о деревянную калитку и жалобно завывал.
Молодой человек подошёл к калитке, открыл её и впустил Тома - пудель был один. В глазах его застыло страдальческое выражение, словно он видел что-то ужасное, Тури испугался.
- Том, где Джанджи? - спросил он.
Пёс завыл, повернулся и снова стал царапать калитку: на сей раз он хотел уйти.
- Поди сюда, - позвал Тури, в то время как сердце у него учащённо забилось.
Том не двигался с места. Он продолжал царапать калитку, жалобно выл, то и дело бросая на Тури умоляющие взгляды, которые как бы говорили: «Ну, постарайся понять!»
