В кабинете секретаря райкома его уже ждали. За столом сидел Каля, эскимос из селения Чаплино. Он листал какие-то бумаги и одновременно слушал Утоюка. Когда председатель нунивакского колхоза закончил свою речь, Каля спокойно сказал:
— Мы давно ждали от вас этого… Понимали, что нелегко расставаться с обжитой землей, поэтому и не торопили. А сейчас мне остается только приветствовать ваше решение… Товарищу Кэлы ещё не сообщали об этом?
— Нет, — ответил за Утоюка Таю, — пусть порадуется в праздники: Первого мая пошлем ему телеграмму.
Когда эскимосы вышли из райкома, Матлю разочарованно произнес:
— И это всё? Я-то думал, что райком — это умные беседы с утра до вечера: совещания, заседания… И одной трубки не успел выкурить…
— Разве плохо, когда дело решается без лишних разговоров — быстро? — спросил его Таю.
— Но всё же это учреждение… Конечно, к примеру, на море не станешь попусту болтать, если есть зверь… А здесь обстановка располагающая — мягкие удобные сиденья, большущие часы и графин на отдельном столике для утоления жажды, — ответил Матлю.
Остаток дня нунивакцы посвятили магазинам.
Таю купил большой эмалированный таз — о таком давно мечтала Рочгына. Утоюк долго приценивался к радиоприемнику.
— Может быть, купить? — посоветовался он с Таю.
— Смотри сам, — ответил Таю. — Только ведь электричества в Нуниваке нет, как ты им будешь пользоваться?
— Не для Нунивака я его покупаю, — сказал Утоюк. — В будущем собираюсь им пользоваться в «Ленинском пути».
— Я бы тебе не советовал его брать сейчас, — деловито сказал Таю. — Ехать нам на нарте, можно растрясти — вещь хрупкая. Ещё ведь не скоро переедем, успеешь купить получше.
— Пожалуй, ты прав, — сказал Утоюк, отходя от прилавка.
— Что вы понимаете в приемниках? — обиженно бросил им вслед продавец.
Вечером перед отъездом пошли попрощаться с Владимиром Антоновичем в районную столовую. Дело в том, что после шести вечера рядовое предприятие общественного питания превращалось в некое подобие ресторана с подачей спиртных напитков.
Трое эскимосов заняли столик в углу. Вскоре к ним подсел Владимир Антонович. Заказали обильный ужин на дорогу и немного вина.
Таю обратил внимание на то, что старый Матлю как-то странно озирался по сторонам и пытливо оглядывал стены.
— Мух ищешь? Ещё рано. Да и чистота не та, что в старой столовой, — сказал Таю.
— Не мух ищу, а картины, — ответил Матлю.
Действительно, со стены куда-то исчезли плакаты, которые здесь висели утром. Правда, Таю не разглядел, что на них нарисовано.
