«Правильно мама говорила, что он пентюх, – злобно думала она. – Пентюх и есть. И гадина. Ухмыляется он... Между прочим, это мужчина должен добиваться руки женщины, а не наоборот. Вон Карасюк, между прочим, добивается. Второй, между прочим, год».
Наташка закусила губу и вытащила из сумочки телефон.
– Я сейчас подъеду к универу, – сердито сказала она в трубку. – Жди меня у входа.
И не дожидаясь возражений, дала отбой. Звонила она не Карасюку, а вовсе даже Пашке Синельникову. Синельников учился на социологическом и был ужасно, просто даже возмутительно крут. Вообще говоря, крут был не он сам, а его папа, но не вызывало сомнения, что Пашка в самое ближайшее время тоже развернется на полную катушку. Несколько раз он подвозил Наташку домой на своей «Тойоте», и старушки у подъезда каждый раз взволнованно шушукались. Мама души не чаяла в Синельникове и, значительно поднимая брови, говорила, что за ним любая девушка будет как за каменной стеной. Наташка равнодушно пожимала плечами. Конечно, как за стеной – он такой же непробиваемый и неинтересный.
И нахальный. Когда Наташка добралась до универа, прошло от силы полчаса, а по Пашкиной физиономии казалось, что он ждет тут целые сутки.
– Ну чего за дела? – прогудел он недовольно. – Торчу здесь, как...
– Слушай, – перебила его Наташка. – Ты меня в ресторан недавно приглашал?
– Не помню, – пожал плечами Синельников. – А чего?
Наташка тяжело вздохнула. Уж чем-чем, а обходительностью Синельников определенно не страдал.
– Не придуривайся, – раздраженно сказала она. – Ты меня раз в месяц куда-нибудь приглашаешь, а я каждый раз отказываюсь.
Пашка щелкнул зажигалкой.
– Почему? – спросил он так, словно Наташкины слова были для него новостью.
– Потому что у меня уже есть парень! Вернее, был.
– М-м, – кивнул Синельников, затягиваясь «Давидофф». – И чего?
«Какой пень, – мелькнуло у Наташки в голове. – Жуть. По сравнению с ним Петров просто гений».
– Ты, может, хочешь, чтобы я тебя опять пригласил? – поинтересовался Синельников, почесывая ухо.
– Нет, это, может быть, ты хочешь? – уже начиная терять терпение, спросила Наташка.
Синельников сделал рот буквой «О» и выпустил круглое колечко дыма. Выражение лица у него при этом было весьма дурацкое.
– Можно, – сказал он весомо, выждав минутную паузу. – Я тебе позвоню вечерком.
Наташка не удостоила его ответом. Шагая к корпусу, она мысленно решила, что вечером отошьет Пашку самым решительным образом. Чтобы знал. То-то он озадачится... Нет уж, Синельников всетаки не вариант, будь у него даже три «Тойоты». И «Лексус» впридачу. Второго такого чурбана свет не видывал.
