— Ничего, скоро выведаем, что это за магия и действует ли она на воинов Госпожи, — сквозь зубы проговорил рыцарь, проверяя быстрыми, точными движениями и кинжал на поясе, и свой меч и поддергивая сапоги, чтобы было сподручнее бежать, если придется. — Пошли, и все время старайся не терять ее следы, от нее заметные следы остались.
В лес они вошли осторожно, но, кажется, переосторожничали. Никого поблизости не было, в этом рыцарь, обученный, помимо прочего, и некоторым навыкам магического боя, был уверен. Но странное поведение циклопы его насторожило, и, в общем, правильно, что так получилось. Потому что вдруг Датыр поднял кулак, рыцарь замер на месте.
Ничего не происходило. Тишину леска этого нарушал лишь обыденный гомон птиц, их было много, очень разных и по большей части незнакомых. И никакой опасности рыцарь не ощущал.
— Ты чего? — решил он все же спросить оруженосца.
— Тут она вломилась в кусты — вот даже ветки обломала… Господин, она же не видела, куда идет, прям в это дерево с маху всадилась.
Тогда и рыцарь разглядел на уровне двух локтей поверх его роста на одном из стволов с торчащим, будто клык зверя, сухим и твердым суком, на его белой коре… Да, это была кровь, ничто иное в этом мире так не отсвечивает, не кажется одновременно и живым, и уже мертвым. Кровь у циклопы была густой, темной, но, как и положено, красной, хотя рыцарю почудилось, что отливала она какой-то непонятной зеленоватостью.
— Они ее обвели вокруг дерева, а потом… Да, потом она снова ничегошеньки не видит. Прямо об этот вот куст, что поперек растет, плечом или даже мордой… Точно, они ей повязку на глаз натянули.
— И что? — не понял сразу рыцарь.
— Да ведь у них, у циклопов, со зрением какие-то там переживания внутри происходят, господин… Они же больше всего на свете боятся именно глаза своего лишиться. Это для них — хуже, чем, предположим, у нас один глаз потерять.
— Если ты один потеряешь, у тебя второй будет… — начал было рыцарь.
— Вот и я о том же.
— Тише, — шикнул тогда на оруженосца Сухром. — Слушай.
Откуда-то доносились какие-то грубые, низкие звуки, будто рычание, смешанное, может, с тончайшими переливами воды по камням, или со звоном огромной комариной тучи, стоящей на месте в воздухе, или еще с чем-то похожим, перебивающим даже чириканье всех птиц в округе. А потом низкий, грубоватый голос снова стал чуть громче и разборчивее, и тогда рыцарю с оруженосцем стало понятно — куда следует идти.
