— Габриэль, расскажи мне о девушке, с которой вы расстались. — Попросила она.
Сэм успела заметить, как тень скользнула по лицу Габриэля. Теперь была ее очередь задавать ему неудобные вопросы.
— Ничего особенного, просто разбежались, как это бывает. — С напускным безразличием произнес он.
— Мимолетное знакомство, как со мной?
Габриэль хмыкнул:
— Это тебя беспокоит? Что я не обещаю тебе никакого будущего?
— Перестань перетягивать одеяло. Так я права?
— Нет, это не было мимолетным знакомством. Мы были вместе около года.
— Так что же случилось? — Не отставала Сэм.
— Она не смогла смириться с моим образом жизни. — Ответил он, и Сэм ощутила, что ему по-прежнему больно.
— Каким образом? — Спросила она. — Работа? Девушки?
Его взгляд, когда он на этот раз поднял на нее глаза, показался Сэм опасным.
— Можно сказать, что работа.
— Да, композиторы — странные люди. — Согласилась Сэм. И, ощущая свою вину за этот внезапный допрос, произнесла: — Но мне было бы приятно, если бы кто-то написал мне музыку. Ты ведь наверняка писал ей?
Габриэль молчал.
— Я согласна поужинать. — Сказала Сэм.
— Хорошо, — сказал он, подымаясь. Но ей показалось, что он уже не был так рад ее согласию, как раньше.
Самой примечательной в его доме была огромная пустая комната с роялем и стулом. Больше в ней не было ничего: белые стены и деревянный пол.
— Это так необычно и… красиво. — Сказала она.
— Хочешь, чтобы я сыграл? — Спросил он.
— Да, наверное.
— У меня нет настроения играть. — Произнес он, дотронувшись пальцами до крышки, но так и не подняв ее.
— Извини, — Сэм помолчала, — кажется, мне лучше уйти. Может, перенесем наш ужин на другой раз?
Он пожал плечами, не говоря ни да, ни нет.
— Тебе не стоило спрашивать о ней, — произнес он.
— Извини, — снова сказала Сэм, не зная как еще загладить свою вину.
— Ты действительно думаешь, что если тебе пишут музыку — этого достаточно для счастья?
— Этого достаточно, чтобы понять, что тебя любят. А чего достаточно для счастья — это очень сложный вопрос.
— Ты любила когда-нибудь? — спросил он.
— Конечно, — ответила Сэм. — Я и сейчас люблю. — И в ее памяти всплыли сразу два вампира: Дориан и Малькольм. Она любила их обоих, по-разному, но любила.
— И насколько далеко простирается твоя любовь? — Спросил он.
— Что ты имеешь в виду? — Удивилась Сэм.
— Смогла бы ты принять все, что угодно, в своем любимом?
— Мы ведь говорим не об измене? — уточнила она.
— Нет, не об измене. — Подтвердил Габриэль.
