Она | страница 31
Я слышала, что в здании по соседству с главным корпусом содержатся сравнительно легкие пациенты, то есть люди, жизни которых ничто не угрожает, и те, кто находится на реабилитации и лечении от алкогольной и наркотической зависимости.
Мы не прошли в глубь заведения, так как от входа нас сразу же проводили в просторную приемную. Ощущение от сидения на кожаном диване показалось мне чем-то знакомым, но, подумав, что это просто мое воображение, я пожала плечами. Меня не покидали тяжелые мысли о том, приходилось ли мне прежде сидеть здесь или нет. Сомнения комом подкатывали к горлу.
Наверное, как я и предполагала, мне действительно довелось быть здесь некоторое время. Или же то, что я слышала от мамы, смешалось в моем сознании с действительностью? Или просто мама брала меня с собой сюда, когда встречалась с директором клиники?
Воспоминания были очень туманными, но, несмотря на испуг, я пыталась что-нибудь припомнить. Однако, как ни старалась, вспомнить ничего не могла. Должно быть, это последствия травмы. Все ли со мной нормально, если я прожила до сих пор вот так, без памяти? Я пребывала в полном замешательстве.
Ненавижу чувствовать себя беспомощной. Ну и ладно. Мне ведь это особо не мешает, сразу же заключила я. Сейчас я вместе с Сёити, а он, похоже, помнит обо всех важных вещах. Если даже я что-нибудь забуду, с ним этого наверняка не случится.
Пока я думала обо всем этом, перед нами возникла девушка, наверное администратор, и подала нам черный чай в белых чашках. К чаю прилагалось немного первоклассного печенья.
Сёити очень внимательно изучал здание.
Еще бы... Здесь тетя провела какую то часть своей юности и в саду внутреннего дворика грезила о внешнем мире. Это место хорошо оснащено и весьма недешево, но совершенно не подходило той сильной женщине, какую мы знали. Сёити просто не мог поверить в то, что ее содержали здесь. Я была с ним согласна.
Несмотря на его молчание, мне были понятны чувства и настроение Сёити, и я думаю, это было взаимно. Диванчик оказался маловат, и мы, сидя, слегка соприкасались бедрами. Каждому из нас передавалось сердечное тепло, которым мы поддерживали друг друга. Зелень внутреннего дворика и это тепло были единственно ценными вещами в присущей этому зданию странной тишине, охраняемой звуконепроницаемыми стеклами.
Если бы только было возможно, нам хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Чтобы мы сидели вот так, по-детски прижавшись друг к другу. Чтобы не думали ни о чем. Как в то время, когда мы были счастливы. Я взглянула на профиль Сёити, и он, повернувшись, посмотрел мне в глаза и молча кивнул. Да, как раз сейчас я хотела, чтобы он кивнул, с удовлетворением отметила я и, сделав глоток чая, почувствовала, как согревается моя душа. Как было бы славно, если бы это безмолвие длилось вечно...