Идти со связанными за спиной руками было неудобно, да еще промокшая обувь из лисьей шкуры сбилась и мешала переставлять ноги. Павел старался удержаться и не упасть, все время спотыкался и запутывался в сползающих с ног кусках шкуры. Однако, видимо, бродники никуда особо не торопились, посему шли не спеша, давая яшнику возможность самому справляться с намокшей и ставшей неудобной обувью. Благо это мучение длилось недолго, и вскоре они вышли на елань, [8] где стояли два больших вепсских шалаша - тот самый рыбацкий летник, о котором говаривал Юски.
- Что, признал родимые места? - ехидно спросил яшников длинный, как жердь, бродник.
Те не ответили.
- Ростик, - обратился старшой к длинному, - веди яшников к березе, да ноги им спутай!
Пока Ростик выполнял распоряжение Бокула, остальные бродники развели костер и принялись обжаривать на огне куски мяса.
- Сидите покудова, - буркнул Ростик и не преминул больно пнуть ногой Юски, - не юрите! [9]
Вскоре от костра распространился чудный запах поджаренного мяса, желудки пленников заурчали. У Павла сразу потекли слюнки, и ничто не могло заглушить проснувшийся голод, ни переживания, ни их новое, весьма печальное положение. Паша жадно сглотнул слюну и чуть не подавился.
- Блин, эх, - он чертыхнулся, - может, и нам дадут мяска пожевать, а то у меня еще с прошлой твоей утки, Юски, до сих пор свербит во чреве.
- И не надейся… Не дадут, тати криволапые.
Юски оказался прав, кормить их и не собирались. Они просидели до самого вечера в гордом одиночестве. Руки и ноги давно уже затекли, и оба они впали в притупленное состояние дремоты. Про голод и жажду пришлось позабыть, теперь хотелось только одного: избавиться от пут, встать и размяться.
Когда стало смеркаться, к ним подошел Бокул и еще один разбойник с темной жидкой бородой и огромными черными усищами. И имечко у него было подходящее.
- Черноус, - обратился к нему главарь, - неси-ка тюльку.
Черноус принес от костра увесистое полено и поставил напротив пленников. Бокул водрузил на тюльку свой бандитский зад и упер руки в колени.
- Ну что, Баар, - начал он, - надо бы покалякать о твоем откупе.
Павел дернул ногами.
- Сначала развяжи, - потребовал он, - иначе сговору не будет.
Главарь склонил голову набок, с хищным прищуром оглядел обоих яшников.
- Черноус, развяжи обоих, - распорядился он, хитро подмигнув своему подельнику.
Головник с тараканьими усами освободил пленников от веревки и, достав из-за пояса топор, встал позади главаря.
