Хёрбе пел, переполненный счастьем. Наверное, он еще что-нибудь бы спел, но тут его прервал ворчливый голос:
— Что это ты, Хёрбе, раскричался! И что это за чепуху ты там мелешь? Какой глупец наболтал тебе, что мир прекрасен?
Это был Сефф Ворчун. Он брюзжал с утра до вечера. По любому поводу и без повода. На всех своих соседей. Больше всего доставалось портному Лойбнеру, который имел несчастье жить вместе с Ворчуном. Вообще-то, Сефф Ворчун был сапожником. Но в это утро он заготавливал хворост неподалеку от дома Хёрбе. А портняжка Лойбнер должен был этот хворост рубить на мелкие части.
— Ну, Хёрбе! Ну, Большая Шляпа! — ворчал Сефф. — Тебя послушать, так и утро прекрасно, и работа — одно удовольствие. Ты слышал, что случается с птицей, которая слишком распелась поутру?
— Что? — поинтересовался Хёрбе.
— Вечером ее съедает кошка.
— Глупости! Я не птица. И кошки мне нипочем. Ворчуны тоже. Хочу и пою.
И он заорал так громко, что Сефф Ворчун заткнул бы уши, если бы руки у него не были заняты хворостом.
А Хёрбе, как ни в чем не бывало, отправился дальше. Дорожка, протоптанная гномами, привела его на дальний конец Ближнего леса. Там жили два гнома — Дитрих Корешок и Кайль Хромоножка. Они сидели на пороге и занимались делом. Дитрих, большой знаток трав и кореньев, толок в каменной ступе лепестки цветка арники. А столяр Кайль, которому в молодости березовым сучком повредило ногу, лущил лесные орешки.
— Эй, Хёрбе! — окликнул его Дитрих. — Куда это ты потопал ни свет ни заря?
— Да так, прогуляться.
— Прогуляться? — Дитрих хихикнул. — А с каких это пор гномы прогуливаются в домашних фартуках?
Ват незадача! Хёрбе совсем забыл про фартук! Каждому известно, что гномы работают дома в фартуках. Но это дома, а не в лесу на прогулке. Хёрбе торопливо сдернул цветастый фартук и сунул его под шляпу, где уже лежал клетчатый узелок с хлебом и кексом.
— Так куда же ты все-таки направляешься? — строго спросил Дитрих Корешок.
— Куда глаза глядят. А это неблизко. Дитрих и Кайль искоса глянули друг на друга.
— Видишь ли… — Дитрих Корешок надвинул шляпу на лоб, — иногда и нам с Хромоножкой приходит в голову такая мысль. Верно же, Кайль?
— Ага, — сказал Кайль. Он был молчун.
— Но мы ее прогоняем.
— Ага, — сказал Кайль.
— И потом. Где это видано, чтобы гномы путешествовали в одиночку?
— Ага, — сказал Кайль.
— Так пошли все вместе! — обрадовался Хёрбе.
— Ты же видишь, мы работаем! — укоризненно заметил Дитрих Корешок.
