Давно пора…
— Итак.
Зал, чуть отмерший при цитировании подарочных надписей, снова притих.
Итак. Мне надоели ваши склоки. Лина, ты. За оскорбление ее высочества ты на неделю отстраняешься от Дворца. Сразу после совещания — вон. Во внешнюю охрану.
Слушаюсь, милорд.
— Ты снова ее защищаешь… — Зойка сжимала кулачки. — Ее! Вадим, неужели она дороже меня…
Идиотка!
— Ты, — Вадим ощутил, как в его голосе скрежещут камни. — Ты… Дензил.
— Да, милорд, — темная тень шевельнулась за спиной Повелителя.
— Дим! — кажется, Зойка поняла, что перегнула палку, но Вадим разозлился всерьез.
— Дензил, ее высочество изъявила желание поработать.
— Простите, милорд?
— С завтрашнего дня ее высочество поступает под твое начало. Постарайся, чтобы она как следует ознакомилась с предназначением службы и прочувствовала трудности ее работы. Срок — неделя. Место труда на твое усмотрение.
— Вадим…
— Так у тебя будет меньше времени на глупости, Зоя. Срок — неделя.
— Но Дим!
Она посмела спорить? Зойка?
— Брысь отсюда. И больше. Никогда. Не смей. Нарушать. Мои. Приказы.
Зойка шевельнула губами, но ничего не сказала. Сейчас она казалась совсем прежней Зайкой, прибегающей к старшим братьям за утешением и помощью. Вот-вот расплачется…
Но плакать сестра не стала. Она повернула голову и посмотрела на феникса. Нет, не посмотрела — окатила ненавистью, точно кипящей смолой. И, всхлипнув, выбежала из зала. Два шага по полу… тающий на бегу силуэт… и злой, обиженный, яростный шепот.
Ненавижу!
Названый брат.
Мир Земля.
Жан Дегрэ.
— А что, если озеро будет здесь? — Ян осторожно провел указкой по шару, и тот послушно окутался туманной дымкой, меняя изображение. — Как тебе?
— Ух, ты!
Жан даже присвистнул, забыв о решении быть воспитанным и утонченным — как Ян. Как же здорово…
Новый летний Дворец Повелителя на глазах превращался в ожившую мечту.
Стройные башенки цветного камня вырастали, казалось, прямо из сверкающего зеркала воды. Дорога, соединяющая берег озера с островом, таилась под волнами, и становилась видна только в темноте — искрящейся лунной дорожкой.
А днем дворец то возносился небесам, радостно трепеща флагами, то кутался в нежное мерцание огромных фонтанных струй, которые обнимали его стены каждый час — на пять минут. И каждый раз сплетаясь в новый узор…
И, будто мало всего этого. Еще вокруг центральной башенки точно вилась блистающая лента. Она волновалась, переливалась, как живая. А порой расплескивалась широкой волной и затихала, на краткое время превращаясь в то, чем и была на деле — в воду. В обычную воду под властью магии… Маленькое рукотворное озерцо, окутанное туманом.
