Встречные уважительно раскланивались с Батутой, кивали и Серику. Проезжий боярин остановился, сказал:
— Здравствуй, Батута!
Не снимая шапки, Батута медленно произнес:
— И ты здравствуй… Как мой меч? Еще не опробовал?
— Опро-обовал… Добрый меч. По приказу князя в печенежскую землю ходил под личиной германского рыцаря…
Серик не удержался, нетерпеливо спросил:
— Ну, и што там?
Боярин медленно оглядел его с ног до головы, спросил небрежно:
— А это еще что за пацаненок?
— Брат это мой… — обронил Батута.
— А не рано ли твоему братцу такими игрушками баловаться? — с едкой иронией в голосе вопросил боярин.
Серик обозлился, медленно выговорил:
— То-то тебя князь послал в печенежские земли; с такой рожей и пузом, ну, вылитый германец! — боярин изумленно приподнял брови, а Серик продолжал: — Хочешь по-настоящему братов меч испробовать? Давай, слезай с коня!..
Боярин добродушно покачал головой:
— Ну и брат у тебя! Он что, и правда, такой лихой?
— А ты испытай… — с подначкой проговорил Батута. Но тут же посерьезнел, и спросил: — Ну, и что там, в печенежских землях?
— А тревожно как-то… Германцев полно. Ходят толпами в белых плащах с красными крестами. Не к добру все это… Слышь, Батута, а ты отдашь за моего сына свою младшую?
Вперед выступила мать и строго выговорила:
— Ты, боярин, шути, да не заговаривайся! Знаем мы, каково простой девушке в боярской семье…
Боярин смутился, сказал потупившись:
— Да не шучу я… Разве может быть урон боярской чести, породниться с таким мастером? — тронув коня, он поехал своей дорогой.
Глядя ему вслед, Батута проговорил:
— И верно, тревожно что-то… Князь соглядатаев посылает в земли печенежские… Прав ты, Серик; большой войной пахнет. Раньше набеги случались, как гром с ясного неба, но и отбивали их с легкостью. А сейчас угроза копится, будто гроза среди тихого дня…
Они еще и до ворот не дошли, когда услышали шум торжища. Пройдя ворота, остановились, оглядывая море разливанное многолюдства; стояли ряды телег, с задранными в небо оглоблями, у берега, тесно, борт к борту, стояли челны и ладьи.
Оглядывая из-под ладони торжище, Батута пробормотал:
— Чего-то не видать ладьи дружка моего германского, Иодля… Доброе железо привозит всегда…
Сзади послышался радостный вопль:
— Братцы! Гляньте-ка, какие крали!..
Серик резко развернулся, из ворот вывалило пятеро Рюриковых дружинников, и теперь они нахально пялились на сестер. А те испуганно жались к матери.
Батута медленно выговорил:
