— Дух Аскольда еще не обрел покоя.
Воины поразились:
— Ты хочешь сказать, что и молодому князю будешь мстить?
— А чем он лучше этого десятника? — указал на труп Глеб. — Он разве сделан из другого мяса? И разве кости его белее?
— Он сын Владимира.
— Что ж из того! Каждый из нас чей-то сын.
Воины опустили мечи:
— Хорошо! В память старого Аскольда мы отпустим тебя на этот раз. Но больше нам не попадайся.
Глеб засмеялся:
— Одному человеку попался камушек в хлебе. Человек об этот камушек едва зубы не обломал. Потом выплюнул… Так и вы!
Воины ничего не ответили. Смотрели на Глеба хмуро. И они не двинулись с места, когда Глеб прошел среди них. Они вздрогнули только, когда, сверкнув очень белыми зубами, зарычал Волк. Воины подивились: как этот человек был похож на волка!..
Пройдя в глубь сада, Глеб, Волк и Щелкун перемахнули через высокий плетень, и больше их не видели.
Тогда воины посмотрели на тело Корнила, распростертое у их ног. Кто-то сказал:
— Уму непостижимо! Этот человек, десятник, — всю жизнь совершал подвиги, а умер, как вошь…
Когда они достаточно удалились, когда не слышен уже стал лай собак, Глеб остановился: — Тут наши пути разойдутся, братья. Волк удивился:
— А я было подумал, они только что сошлись, и нам теперь ходить одной тропой.
Глеб ответил:
— Будет новый день, и кто знает, не сойдутся ли наши пути вновь…
С этими словами он ступил шаг назад и будто растворился в темноте.
Волк улыбнулся, сказал Щелкуну:
— Я понимаю: у него есть волчица…
Под утро Глеб пришел к знакомой хижине у ручья. И тихонько постучал в дверь. Долго за дверью не слышалось ни звука. Глеб даже подумал, что Анны здесь нет, и потянул на себя дверь. Но та была заперта изнутри.
Наконец послышался голос Анны:
— Кто?
— Хозяйка, открой!
— Нет хозяйки… — был ответ.
Глеб опешил:
— Это я, Анна. Неужели ты не узнаешь меня?
— Кто?
— Глеб. Ты что, забыла?
Громко стукнула щеколда. Дверь распахнулась. И Анна со слезами бросилась на шею Глебу.
— Анна, что случилось? — недоумевал он. — Почему ты мне не открывала?
Анна принялась вытирать слезы. Но все еще всхлипывала. Она сказала:
— Вчера я слышала в Гривне, будто Корнил поймал Глеба. Я видела, как ликовали княжьи слуги, я видела, как Мстислав с радостным лицом ездил по улицам на белом коне… А ты еще не пришел вечером. Вот я и подумала, что тебя, действительно, поймали… — она вскинула на Глеба вопрошающие глаза. — Или ты убежал?.. Глеб, скажи! Где ты был?.. Я всю ночь не спала, я плакала. И только под утро уснула… А когда услышала стук, подумала — кто-то чужой…
