Было это Глебу очень удивительно. Он привык уже к тому, что его боялись и обходили стороной. Этот молодец его явно не боялся. Посему его стоило проучить; может, даже и прибить здесь на дороге — в назидание другим отчаянным молодцам.
Глеб с угрозой сказал издалека:
— Вижу, смелости тебе не занимать…
А тот человек, насупив брови, ответил:
— Вот ты сам ко мне придрался, незнакомец. Я шел себе, шел, тебя не задевал. Теперь на себя обижайся!..
Они сошлись уже совсем близко.
Человек поднял с дороги увесистый камень, ибо не имел при себе никакого оружия, и замахнулся. Но Глеб, рванувшись вперед, ударил этого человека кулаком в лоб. Незнакомец выронил камень, но не упал. Достойно выдержал удар. Он только покрутил оглушенно головой и собирался ответить ударом, как Глеб двинул его в грудь плечом.
Тут-то незнакомец и полетел на землю и во весь рост растянулся в ныли. Глеб склонился над этим человеком и взял его за грудки, готовый еще раз ударить кулаком. Но ударять не пришлось, поскольку человек этот был не железный и после двух богатырских ударов надолго лишился чувств.
Глеб покачал головой, видя, что с незнакомцем произошло такое, и произнес:
— Лучше бы язык твой был покороче, а разум подлиннее.
Глеб взял этого человека под мышки и оттащил с дороги в кусты. Поблизости не было воды, чтобы привести незнакомца в чувство. Тогда Глеб похлестал его по щекам. Человек лишь приоткрыл свои необычные зеленые глаза, окинул Глеба мутным взором, пробормотал что-то и опять отключился.
Глеб нашел пригоршню воды в старом дупле. Выплеснул воду незнакомцу в лицо и на грудь. Тот закашлялся, распахнул глаза и сел. Тут же взялся за голову.
— О-о, как болит!..
Глеб сказал:
— Если слабая голова, зачем же выходить на середину дороги?.. Считай, сам виноват.
Незнакомец посмотрел на него без зла:
— Кто же знал, что у тебя каменные кулаки?
И он засмеялся, обнажив острые белые зубы.
Смех незнакомца был короток. Человек схватился за грудь:
— Ты, наверное, сломал мне ребра. Больно смеяться!
— Совсем не так себя ведет человек со сломанными ребрами, — заметил Глеб и окинул оценивающим взглядом крепко сбитое тело незнакомца, его сильные загорелые руки. — Скажи лучше, кто ты и откуда, куда идешь…
— Я — Волк, — улыбнулся этот человек, опять обнажив острые, очень белые зубы. — А иду я из земель новгородских в земли киевские. Голод гонит меня, как, впрочем, и всякого волка, всякого зверя…
Глеб заглянул ему в зеленые злые глаза:
