- Это все? Нет у тебя больше комнат?
- Все. Здесь и живем. Оно тепло, слава Господу.
- А комнаты нет еще? Здесь ведь кельи раньше были. И это вот тоже келья была?
- Келейка, батюшка барин. Келейка. И там вон по колидорчику из сеней все келейки. Аль туда охота?
- Покажи.
- Те-то холодны. И порушено все там. А в эту изволь. Печка моя туда прогревает. Хорошая печка. Только складено там кой-что.
Ключами громыхал. Из сеней дверь открылась. Вошел Антон.
- Слушай, дедушка. Прибери ты здесь, что можно. И чаю. То есть, чай я захватил, и все, что нужно. А ты прибери. И кипятку. И вытопи, что ли. И пыль вот. Только окошко на полчасика открой. Я тебе три рубля дам. Часа через два я. Я не один приеду. А можно у тебя... Нет, потом... Так я приеду со станции. Пожалуйста, ты здесь... Вот тебе пока целковый.
- Покорно благодарны. Я в минуту.
Подгонял лошадку, на часики поглядывал. Сказкой-явью тешился, чуть страшась:
- Вдруг не приедет Дорочка?
Но улыбкой сгонял страх.
Восторженная улыбка чудесною была. Как и думы-грезы Антоновы. Чудилось Антону, что он не он, а брат Виктор. Могучий, взбунтовавшийся и врагов своих легко победивший. И привезет он Дорочку не на несколько часов, а навсегда. И монастырек упраздненный за спиною его вырастал в средневековый замок. И не в десяти верстах от Лазарева замок тот стоял. Мечты о Дорочке влюбленные подчас убиваемы были любованием тем.
Морозно-белое вокруг. Безлюдье вокруг. С сосен, с елок тяжелые, тяжело кричащие птицы черные слетают. Но то не русская зима. То сказка вневременная, внестранная. И по сказке той белой узор темнеющий плетет в ладье, в санях плывущий-мчащийся Антон преображенный, могучим и победным ставший, как чудесный брат его, Виктор далекий.
И оглядывается. И видит лишь невысокую колокольню монастыря. И пытается замок свой увидеть-нарисовать, где Дорочку поселит он навек. Чтобы стены зубчатые, чтобы башни высокие, гранитные. Но в миг родную зиму каркающую видит взором испуганным. И робко дерзающими словами размерными шепчет тоску-робость свою Антон. Забыв лошадку притомившуюся подгонять, слова поет-говорит пытающиеся стать прекрасным стихом.
Нет. Он не Виктор. Он Антон. Но поедет он к Виктору, туда. И пойдут рядом, по пути славы.
- А Дорочка?.. Конечно, и Дорочка.
Просвистело неблизкое, протяжное. Погнал. Из-за сосен снежных крыша темно-красная. Снег смели. Станция.
Воротник дохи поднял. Шажком подъехал, встал в хвосте поджидающих саней. Немного. Менее десятка. Ленивыми взорами возницы нового оглядели. Из саней ковровых помещица соседка выглянула!
