О, боги, могло ли это быть правдой? Я шла, бездумно переставляя ноги, машинально запахивая плащ, когда дул ветер, и от этого ветра выступали слезы на моих глазах. Вот одна из них скользнула вниз и покатилась вниз, за ней — другая. Я плакала, не стесняясь, никто не смотрел на меня. На сердце у меня было пусто и холодно — я уже верила, я полностью поверила в реальность своих домыслов. Винила ли я себя за собственную глупость? Нет. Винила ли я его? Еще меньше, чем себя. Глупенькая девочка, непонятно как ставшая тцалем, — как было не обмануть ее? Да, все так, все так, и стоит ли плакать мне. А может, все дело было лишь в ветре…
Но я тоже могу играть в эти игры, не так ли? У меня есть гордость, в конце концов. Я не смогла бы, конечно, по-настоящему обмануть его, годы у меня были еще не те, но мне и не нужно было лгать. Я любила его. Может быть, иначе, чем обычно любят, но любила. И в этом была моя сила в нашем поединке воль. Я могла прикрываться своей любовью как щитом, и Ворон не почувствовал бы моих подозрений, не понял бы, что я слежу за ним — не как влюбленная, а как агент хэрринга.
Я почти не замечала происходящего вокруг. Я все видела и слышала, но не осознавала виденное и слышанное. Я видела, как каменная осыпь впереди ожила, как, все убыстряя свой бег, скатываются камни на дорогу, как останавливаются телеги, слышала испуганные возгласы людей. Но на самом деле очнуться от задумчивости меня заставил всплеск активности Воронов, который я тотчас уловила. Трое из них были впереди меня, один — сзади. Я почувствовала внезапно возросшую агрессивность в их настроении, как бывает в начале схватки. Я очнулась и, наконец, увидела — по-настоящему.
Ущелье наполнилось криком и воем, тысячекратно отраженным от стен. Косматые темные фигуры заполнили ущелье, они прыгали сверху, из незамеченных нами пещер и расщелин. Движение обоза сразу расстроилось, завязались одиночные бои. Лязг металла наполнил воздух, слышны стали крики женщин и визг, издаваемый нильфами. Мы со всего размаха, совершенно не ожидая этого, угодили в засаду.
Миг я оставалась неподвижной посреди этой неразберихи. Я стояла словно в оцепенении, уши мои наполнены были шумом и криком боя, глаза — видением драки и убийств, но я не шевелилась. Не появление нильфов повергло меня в смятение: чего уж тут было смущаться и теряться, обычная засада. Но все вдруг нахлынуло на меня, смешалось в моей голове: слова дарсая о том, что нильфы похожи на людей, его рассказ об их стране, пророчества Занда, близость Кукушкиной крепости (как странно и как страшно я ощутила вдруг, что приближаюсь к ней — шаг за шагом!). Только о Границе, о юге, о своей обычной жизни я не думала тогда. Но этот миг прошел, уступая место привычному, и я схватилась за меч.
