— Врешь, падла! Не возьмешь!
Он оттолкнулся от дерева, встал на колени и вновь приподнял руку, но медвежий капкан потянул назад и Сергей рухнул на снег. Лицом вниз.
Но и этого движения было достаточно, чтобы испугать куропаток. Вздрогнули птицы и лениво отлетели в сторону, удивленно косясь на этого странного человека человека без ружья. За свою недолгую куропачью жизнь они уясняли: от человека можно ожидать всякой пакости. Но человек уже не полз, даже не шевелился и куропатка вновь приблизились к нему. Еще одну истину уяснили для себя куропатки: к человеку быть ближе все же безопасней, чем к молчаливой чащобе изломанного леса.
"Кэ-эр! Кэ-эр! Тук, тук, тук" — склевывают зеленые и черные промороженные ягодинки куропаточье племя, у самого побелевшего носа Сергея Гаранина. — " Тук…тух… тук…Кэ-эр!"
Гаранин приподнял голову — жив еще!
— Что б вас песец растерзал!
И, словно услыша горячечный шёпот человека, в воздухе мелькнуло тело белого зверька.
"Какой красивый полет! — мелькнуло в затуманенном сознании Сергея Гаранина. — Где я? В цирке?" И тут же — понимание момента: "Всё! Песенка спета!"
Гаранин закусил губу, да так, что выступила солоноватая кровь и он вновь на секунду, на доли секунды, на тысячные доли секунды почувствовал себя сильным и ловким. Он сжал кулаки, не понимая, но это ему только показалось, что он сжимает кулаки, приподнялся, если это едва заметное глазу движение можно так назвать, сказал, вернее подумал: "А жить хочется, очень хочется жить".
— Кэ-эр! Кэ-эр! — требует своего хагимэ.
Хрипы вылетели из горла замерзающего человека, и куропатки, толстые, сытые, с покрасневшими кровавыми глазками удивленно уставились на Гаранина.
Но, любопытство наказуемо — белое тело летящего зверька превращается в горностая, и вот уже одна из куропаток бьется в сильных, и острых зубах зверька… Второй горностай тоже не остался без добычи. И третья куропатка в зубах горностая…
Дуры стоеросовые! Бегите! Летите! Но, застыли, как загипнотизированные! Снег вокруг Гаранина окрасился красным и бело-черные листья, подхваченные ветерком, закружились в воздухе…
Сергей Гаранин впился слабеющим взглядом в это пиршество маленьких хищников — до чего красивы, сволочи! Он зримо увидел, как куропатачья кровь переливается в желудки белоснежных симпатяг.
"Вот я вас!"
Звук, похожий на стон, вырвался из горла Гаранина и горностаи, как по команде, вздрогнули и, отпрыгнув подальше от беспомощного, но всегда опасного человека, злобно оскалились — вот когда исчезает красота хищника! — и морды их были в жирной крови…
