В нескольких словах он объяснил ей суть своего замысла. И с досадой увидел в ее глазах беспокойство.
— Это не опасно? — спросила она, пытливо глядя ему в лицо.
— Не опаснее, чем другие мои опыты, — соврал Лионель.
— Но разве тебя не должен подстраховывать кто-нибудь из магов? — продолжала она тревожиться. — Что, если…
— Ничего не случится! — нетерпеливо воскликнул Лионель и тут же добавил мягче. — Поверь, Стрекоза, я знаю, что делаю. Неужели ты думаешь, что я посмел бы просить тебя о помощи, если бы опыт был опасен? Я ни за что не стал бы рисковать твоей жизнью, сестренка.
— Да, я знаю, — покаянно прошептала Лионетта.
— Но если ты не хочешь участвовать в этом…
— Нет, нет! Я сделаю все, о чем ты попросишь. Прости, что усомнилась…
— Спасибо, сестренка, — благодарно сказал Лионель и с братской нежностью поцеловал ее в лоб. — Тогда слушай, что нужно будет сделать. Мы начнем вечером, чтобы никто нам не помешал…
Вечером Лионетта не вернулась домой. Осталась в храме дожидаться оговоренного часа. А чтобы не вызывать у храмовников лишних вопросов своим присутствием в храме в неурочное время, она удалилась в келью Лионеля. Он уговорил ее поспать, чтобы ночью быть свежей и бодрой.
— Тебе тоже нужно отдохнуть, — заметила она. — У тебя усталый вид.
В самом деле, Лионель был очень бледен, хотя глаза его блестели ярче обычного. Но он покачал головой.
— Я не устал. Лучше немного почитаю.
Засыпая, Лионетта видела его освещенный свечой профиль, склонившийся над страницами книги.
Он разбудил ее, когда вечер уже почти перетек в ночь.
На ночь лаборатория запиралась, но некоторым храмовникам, в том числе и Лионелю, были доверены ключи от нее. Он отпер дверь и ступил в темноту. Высокие окна были сплошь закрыты тяжелыми занавесами, которые не пропускали ни лунный, ни солнечный свет. Открывали их очень редко, и даже днем в лаборатории было сумрачно, там и тут дрожали на столах огоньки свечей.
Теперь свеча была только одна — в железном подсвечнике, который держал Лионель. Огонь ее горел ясно и ровно, как заколдованный. Не колыхался даже в такт шагам. Лионель шел меж спрятавшихся в темноте алхимических столов спокойно и легко. Лионетта изо всех сил старалась не отстать. Он хотя и шел не быстро, но на ноги ей как будто навесили по гире. Стараясь сдержать нервную дрожь, Лионетта обхватила себя за плечи. Уверениям Лионеля, будто никакой опасности ни для него, ни для нее нет, она поверила сразу и безоговорочно. Но было еще что-то, что заставляло ее вздрагивать и испуганно оглядываться по сторонам. Темноты она никогда не боялась, но — странно! — ей мерещилось, будто где-то между столов, реторт и перегонных кубов затаилось древнее и кровожадное чудовище, которое жадно следило за ней глазами, вывесив из зубастой пасти язык. Как ни уговаривала себя Лионетта, что у нее просто воображение разыгралось, она никак не могла избавиться от ощущения нависшей опасности.
