— Нельзя же так, — огорченно сказала она вслух и опустилась на топчан. Потянула за рукав Лионеля, чтобы сел рядом. — Что ты с собой делаешь, Лионель? В спальне холод, есть отказываешься… Так ты заболеешь. Ну, я прошу тебя. Скушай хотя бы половинку, не обижай маму.
Лионель улыбнулся и взял пирожок. Разломил его пополам и половину вернул девушке.
— Хорошо, Стрекоза… М-м-м, как вкусно! Передавай от меня поклон матушке Аманде.
— Передам. Но почему бы тебе самому не зайти? Ты давно у нас не был.
— Прости, но, наверное, я не смогу, — Лионель сидел, вперив задумчивый взгляд себе в колени, и пальцем собирал крошки с серого сукна ученической рясы. — Я как раз хотел тебе сказать… Осенью я хочу пройти посвящение, и уже известил об этом наставника.
— Но тебе же только семнадцать будет! — изумленно ахнула Лионетта. — И наставник позволил тебе?
— Позволил. Мне придется много заниматься, чтобы быть готовым к осени… — добавил он почти виновато и поднял глаза.
Как это часто случалось в последнее время, Лионетта едва не задохнулась, встретившись с ним взглядом. Глаза у него были черные и такие большие, что удивительным казалось, как они умещаются на худом и узком лице. Они горели как уголья и обжигали самую душу. Увы, девушка прекрасно знала, что их жар никакого отношения к ней, Лионетте, не имеет. И все же он заставлял забыть и о глубоких оспинах, которые обезобразили лицо, и о несимметричности и неправильности его черт.
— Я буду мешать тебе, да? — с горечью спросила она.
— Нет, что ты, — ласково отозвался он. — Ты никогда не мешаешь мне. Но тебе будет скучно со мной, Стрекоза.
— Мне никогда не бывает скучно, когда мы вместе!
Он улыбнулся ей и опустил подбородок на сцепленные в замок руки. Широкие рукава соскользнули, открывая узкие запястья и тонкие предплечья. Руки у него были как у девушки. Но Лионетта как никто знала, насколько обманчиво впечатление хрупкости и слабости, и какая сила духа заключена в мальчишески худом теле.
— Так мне можно будет, как прежде, приходить к тебе?
— Конечно, приходи, когда захочешь, Стрекоза.
Украдкой Лионель бросил взгляд на пюпитр с оставленной книгой, и у Лионетты упало сердце. Ему не терпится вернуться к своим занятиям, а она мешает. Все-таки мешает, что бы он ни говорил…
Лионетта встала и, улыбнувшись через силу, с деланной бодростью сказала:
— Ну, я пойду. Матушка затеяла сегодня стирку, нужно помочь.
— Конечно, Стрекоза.
— А корзинку оставлю у тебя, заберу в другой раз.
