— Если ты пойдешь в таком виде, за кого тебя примут?
— За женщину — атамана шайки…
— Если я — атаманша, то все вы — мои подчиненные!
— Или, лучше, — четверо бродяг-разбойников!
— Значит, тогда я — Бэнтэн-Кодзо![12]
— Э-э… Атаманша… Наоми Кавай, — начал Кумагай тоном рассказчика на киносеансе,[13] — под покровом вечерней мглы, закутанная в черное манто…
— Перестань, у тебя такой противный голос!
— …Окруженная четырьмя сорвиголовами, на берегу Юйгахамы…
— Перестань, Матян! Слышишь, сию же минуту перестань…
Размахнувшись, Наоми отпустила Кумагаю оплеуху.
— Ай, больно!.. У меня от природы такой голос! Мир много потерял оттого, что я не стал исполнителем Нанива-буси![14]
— Мэри Пикфорд не может быть атаманшей.
— Тогда кто же я? Присцилла Дин?[15]
— Вот-вот… Присцилла Дин!
— Ла-ла-ла, — запел Хамада и принялся танцевать.
Когда он, кружась, повернулся, я быстро отскочил назад и спрятался в тень деревьев.
— Ой!.. — в тот же миг вскрикнул он. — Кто это? Это вы, Кавай-сан?
Все разом смолкли и остановились, вглядываясь в темноту.
«Попался!» — подумал я, но было уже поздно.
— Папа-сан?… Это вы, папа-сан? Что вы здесь делаете? Идите к нам!
Наоми быстро подошла ко мне и положила руку мне на плечо. Манто неожиданно распахнулось, и я увидал, что под ним нет никакой одежды.
— Что ты наделала? Ты покрыла меня позором! Проститутка! Развратница!
От нее пахло вином. До сих пор я ни разу не видел, чтобы она пила вино.
Потребовалось два дня — тот вечер и весь следующий день, чтобы преодолеть упрямство Наоми, заставить ее раскрыть всю механику обмана и самой рассказать обо всем.
Как я и догадался, она пожелала ехать в Камакуру, чтобы встречаться там с Кумагаем. Родственник Сэки в Огигаяцу оказался мифом: на самом деле существовала только дача Окубо, дяди Кумагая. И даже флигель, в котором мы поселились, нам сдали благодаря Кумагаю. Садовник служил в усадьбе Окубо. Кумагай уговорил его — уж не знаю, как это ему удалось, — отказать прежним жильцам и отдать флигель нам. Само собой разумеется, это было заранее согласовано с Наоми. Содействие госпожи Сугидзаки, служащий Нефтяной компании — все это было наглой выдумкой. Жена садовника рассказала, что Наоми приехала в первый раз осматривать дачу вместе с «молодым барином» Кумагаем. Она выдала себя за его родственницу. Хозяйку заранее уведомили об этом, и поэтому ей пришлось отказать прежним жильцам и сдать дом нам.
На следующий день я впервые в жизни не поехал на службу. Строго приказав Наоми не выходить из комнаты ни на шаг и забрав все ее платья, обувь и кошелек, я отнес их в дом к садовнику, а затем устроил допрос хозяйке.
