Всего лишь человеческие недостатки в некоторых людях, которые привыкли только брать и злоупотреблять.
Как любила повторять его мама, это люди, которых плохо воспитали.
Но, как отметила Лета, не все были потребителями. Айдан никогда никого не предавал. Никогда он не стремился погубить или ранить другого человека. Не в его правилах было причинять большие страдания кому бы то ни было.
В его мире он один был преданным и заслуживающим доверия. Возможно все-таки не он один. Всего лишь возможно.
Его горло сжалось. Он пристально посмотрел на Лету.
— Я все еще не уверен, что это не галлюцинация, вызванная отравлением угарным газом от плиты или обогревателя, но на тот случай если это не так, я собираюсь довериться тебе, Лета. Не смей подвести меня.
— Не волнуйся. Если я подведу тебя — мы оба умрем, и наши страдания прекратятся.
— А если мы победим?
Дразнящий свет в ее глазах угас.
— Я полагаю, тогда мы будем жить, чтобы и дальше испытывать боль.
Он горько рассмеялся.
— Не самый эффективный стимул для борьбы, не так ли?
— Не самый, — согласилась она, при этом ее взгляд смягчился. — Но не в моих правилах безропотно подчиниться и умереть.
— И не в моих. — Он поглядел из окна на мир, который выглядел таким ясным по сравнению с ранее бушевавшей бурей. Если бы он всегда был таким. — Итак, скажи мне,… что мы будем делать теперь?
— Мы собираемся навестить моего старого друга, чтобы попросить какое-нибудь солидное средство, отпугивающее боль.
— Они делают такое?
Она пожала плечами.
— Посмотрим. И пока мы там будем — выясним, что в точности требуется Долору, чтобы войти в это пространство.
Это имело смысл.
— Если он войдет, то насколько сильным он будет?
— Ты помнишь «Десять казней египетских»?[22]
— Да. В этом фильме я тоже снимался.
Она проигнорировала его кислый комментарий.
— Для него это были всего лишь упражнения и забавы. Если мы не остановим его, он освободит всех своих приятелей, и они распространят абсолютные страдания и муки по всему миру.
— Круто. Не могу дождаться этого. — Он устало вздохнул, прежде чем снова заговорить. — А что насчет других богов? Они помогут нам?
Она почти игриво потрепала его по щеке.
— Это, мой друг, то, что мы собираемся узнать. Пристегни ремень, детка. Сейчас начнется тряска по ухабам!
Единственная проблема заключалась в том, что он привык к этому. Его пугало, когда дела шли гладко.
Но как раз тогда, когда эта мысль пришла ему на ум, он понял, что их ждет не просто тряска.
