- А они богатейские, вот я и шастаю, - ответил задиристо Гришка и, увидев подошедшего к Василию Павловичу трубача, добавил с язвительной улыбкой: - Я не мечтаю, как некоторые, о канхветах, которые в магазинах будут! А ужа сейчас своей семье пропитание добываю!
Трубач покраснел.
Прощаясь, Колька и Сашка всмотрелись в лицо трубача. Белобрысый паренек с облупившимся носом и выгоревшими бровями, смутившись под насмешливым взглядом Гришки, отвернулся. На шее у него чернела с голубиное яйцо родинка. Вот и примета, может, встретится он когда-нибудь мальчишкам в Красном городе-саде?
Василий Павлович рассмеялся.
- Ну коль так, то ладно, - произнес он и посмотрел на взгорье.
Солнце уже всходило над гребнем пологой кручи, пригревало.
Окраина затаилась, ждала. Решительный и страшный день для нее настал!
СКАЧКИ
На выгоне - толчея, базарный гул, всплески смеха, визга, криков, лошадиное ржание. Хороводили молодицы в цветастых блузках и юбках, мужчины в темных черкесках водили коней под седлами, шныряли вокруг хуторские мальчишки и девчонки.
Такое Колька часто видел на Дону, когда дует низовка, - вода прибывает до крайней береговой черты, волны под напором ветра вскидываются, толкутся на одном месте, пляшут.
Жизнь бурлила под тенью белолистных тополей, что шеренгой стояли, огораживая крайний двор.
Самое удобное место - под густой и развесистой шелковицей - занимали пожилые степенные мужики во главе с Мироном Матвеевичем.
Атаман сидел на бревне, распарившийся, красный, в черной черкеске, которая едва не лопалась на его животе. Бородатые казаки в нарядных черкесках, с длинными кинжалами у пояса - по обе стороны атамана.
А те, кто был победнее одет, стояли за их спинами, охватывая бородачей полукольцом и не заслоняя собою выгон. Ко всему, о чем говорили сидящие, они, вытягивая шеи и наклонившись, прислушивались... Если говорилось что-либо серьезное - лица у них суровели, смеялись на бревне - подхихикивали разом и они. Пристроились сбоку и мальчишки, прислушались...
- Да-а, вот раньше скачки были, так ото скачки! - важно говорил Мирон Матвеевич. - Мороженщиков даже из города привозили. А однажды и циркачи приехали, фокусы показывали, видмедя на цепу водили, во как!.. А базар какой, скоту сколько сгонялось?! Ярманка! Три дня гуляли.
Непонятно! Все вокруг сладко заулыбались, а почему? Подумаешь - мороженое, цирковое представление с медведями!..
- А теперь так, лишь бы очередь отбыть, - махнул рукой Мирон Матвеевич и насупился.
