- Чего? - сказал он бабе Дуне шепеляво и с присвистом, потому как передних зубов у него не было.
- Куда ж это ты, работничек наш, спозаранку направился? - спросила баба Дуня, пытаясь обнять внука, но Гришка, уклоняясь от руки, не выпускал из поля зрения незнакомцев.
- За раками!.. Куда ж еще! Наловлю-холодного борща соберете. Вам не добудешь пропитания, так вы ж с голоду попухнете.
- А ты, никак, опять дрался? Шо это у тебя щека разодрана?
- Дрался. Это меня атаманский внук ошкарябал.
- Опять обзывали?.. Кацапом?
- Опять...
- А ты не обращай вниманья, Гришенька, пусть! Подразнятся, подразнятся да и перестанут. Сам-то ты знаешь, шо мы из старого казацкого роду. Они еще в холопах ходили, а мы уже в казаках были. Наш вон диду Чуприна даже по Египту-стране гулял, был ли в ихнем роду такой лыцарь? То-то и оно, не обращай вниманья.
Гришка быстро, искоса взглянул на бабу Дуню, промолчал.
- От помощничек, от ты мой работничек, - переполняясь. к нему нежностью и жалостью, запричитала баба Дуня и потянулась рукой уже настойчиво к его вихрам.
Гришка боднул ее руку головой и с открытой враждебностью посмотрел на Кольку с Сашкой, словно перед ним стояли именно те мальчишки, с кем он дрался.
- Кто это? -требовательно и жестко спросил он бабку. - Опять каких-то уркаганов приблудных в хату ведешь? Кормить-поить будешь?
- Та не уркаганы они, Гришенька, - униженно, будто перед взрослым работником семьи, принялась оправдываться баба Дуня.- Хорошие они, грамотные. Ух, какие они, Гришенька, грамотные- ужасть! Они бездомные, внучек, из Ростова идут. Ты бы их взял с собой, а?.. Я б пока хлеб в печь посадила, узвару наварила, а вы б раков насбирали к борщу, а? Шо ты вот все один та один, дерешься со всеми, Прямо Григорий наш Победоносец, да и только. А так бы ты с ребятами побыл... А Григорий? Ты прямо вылитый диду Чуприна, наш лыцарь, тот тоже никому спуску не давал.
Взгляд Гришки оттаял. Ему, видно, лестно было слышать, что он похож на какого-то далекого своего предка рыцаря Чуприну.
- Возьми их с собой, Гриша. Они хорошие, а, Гриш?
Сашка и Колька мальчишку уже хорошо разглядели: обычный деревенский парнишка с выгоревшими добела волосами, загорелый, как негритенок.
Впрочем, мальчишкой Гришка казался лишь поначалу. А заглянешь в его спокойные глаза, увидишь твердо сжатые губы и тотчас поймешь, что перед тобой не сорванец, не куга зеленая, у которой только забавы на уме, а человек уже почти взрослый.
