Девушка была по-своему красива. Дронго она казалась даже лучше Елены Доколиной. Если у Доколиной были идеальные черты лица, то у Ингрид — большие темные глаза, нос неправильной формы, чувственная линия губ, небольшой подбородок. Она была, на взгляд Дронго, гораздо интереснее Елены Доколиной. Но если привлекательность Ингрид заключалась в несимметричных чертах лица, то Доколина как раз и отличалась идеальными пропорциями лица.
Дронго проводил взглядом Ингрид и заметил, как к кабинам лифта подошел Балодис. В холле было два лифта. И хотя в здании было только три этажа, если не считать первого, тем не менее два лифта исправно доставляли посетителей на верхние этажи. Здесь были очень крутые лестницы и невероятно высокие этажи в пять-шесть метров. Кабины лифтов были отделаны красным деревом и украшены зеркалами.
— Доброе утро, Ионас, — поздоровался Дронго.
Балодис замер, резко обернувшись к нему. Было заметно, что он смутился.
— Вы уже приехали? — несколько растерянно спросил он.
— Да, вчера вечером, — кивнул Дронго.
— А мы рано утром, — пояснил Балодис. — И только сейчас все пошли завтракать.
— Я знаю, — кивнул Дронго, — я видел кое-кого из вашей группы в ресторане. А вы разговаривали с Ингрид?
— Вы слышали наш разговор? — скорее испугался, чем удивился Ионаа
— Нет. Я только сейчас вышел в холл, — пояснил Дронго, — но видел, как вы расстались с красивой молодой женщиной. Трудно перепутать Ингрид с кем-нибудь еще. Она очень красива.
— Да, — растерянно согласился Ионас, — она красивая. А вы знаете латышский язык? — почему-то спросил он.
— Нет, — улыбнулся Дронго, — к сожалению, не знаю. Я вас задерживаю? Наверное, вы хотите позавтракать?
— Нет, нет, — смутился Ионас, — я поднимусь к себе переодеться. Испанский представитель приедет к одиннадцати часам утра. На юге поздно встают, — почему-то добавил он.
Дронго кивнул ему на прощание. Он увидел, что Ионас Балодис вошел в кабину лифта, и дверь за ним медленно закрылась.
«Странно, — подумал Дронго, — кажется, Зитманис ошибается. У его верного телохранителя есть какая-то тайна, о которой он явно не собирается сообщать».
Он повернулся, прошел к ресторану и заглянул внутрь. Дронго увидел странную картину. Ингрид Грайчунас завтракала в одиночестве. Рута Юльевна и Лена Доколина так и сидели за своим столом, а рядом стоял чистый прибор.
«Очень странно, — еще раз подумал Дронго, — кажется, в этой группе у каждой женщины своя тайна».
