Фельдмаршал фон Людендорф в своих «Воспоминаниях о войне» намекает на немецкий план весьма ясно: «Мы могли свергнуть советское правительство и способствовать утверждению в России другой власти. В общей картине ведения войны это представило бы существенный успех. С новым русским правительством можно было заключить относительно Брестского договора новые соглашения»; то была бы Россия, впряжённая в германскую колесницу с целью раздавить Францию, то была бы верная победа тевтонов…
Я находился в Сибири для выполнения одного поручения; в марте 1919 года я встретился во Владивостоке с генералом Дитерихсом. Он прибыл от адмирала Колчака для сдачи английскому капитану-командору вещей, оставшихся от Императорской Семьи (драгоценности, одежда и проч.); они принадлежали дальнейшей передаче родственникам в Европе. Мы были с ним давнишние знакомые по русскому фронту. Генерал отвёл чешские эшелоны на восток; затем он принял командование Уральским фронтом, но интриги вынудили его оставить армию. Верховный Правитель приказом от 17 января 1919 г. возложил на М. К. Дитерихса особые полномочия по расследованию убийства Царской Семьи на Урале.
Я сделался его спутником и сопутствовал ему в течение всего 1919 года, столь обильного трагическими событиями.
Через месяц я был в Екатеринбурге. Там мы застали Николая Алексеевича Соколова, вновь назначенного судебного следователя. Страсть к охоте быстро сблизила меня с ним[12].
В деле расследования убийства сильно были замешаны партийные интересы: одни видели в нём политическое убийство, другие утверждали, что считают его простой подробностью революционного движения; они боялись мести евреев, в которых подозревали главных виновников.
Большинству министров убийство представлялось событием досадным, ибо следствие уже подметило наличие в нём еврейского элемента.
Производство следствия было возложено сперва на судебного следователя по важнейшим делам А. Намёткина. Он проявил прозорливость и рвение недостаточные. 8 августа дело от него было изъято и передано Ивану Александровичу Сергееву[13], члену Окружного суда. Сергеев в течение шести месяцев вёл следствие нерешительно, поддаваясь всем россказням большевицких агентов, ни разу не побывал на том месте, где, по свидетельству многих лиц, были погребены тела убитых.
Во главе Министерства юстиции был тогда социал-революционер Старынкевич. Адмирал Колчак, ставши Верховным Правителем в ноябре, не хотел дать ему приказ прекратить ту трагическую пародию на следствие, которую разыгрывал Сергеев, и терпеливо ждал до января. Наконец, когда нерешительность Сергеева получила слишком большую огласку, назначили Дитерихса.
