Последние дни царской семьи | страница 48



Императрица сообщила, что, не получая ответа на свою телеграмму, она хотела послать аэроплан, но погода не позволила. На просьбу её переслать письмо Иванов доложил, что у него нет человека. Императрица много говорила о деятельности своей и своих дочерей на пользу больных и раненых и недоумевала по поводу неудовольствий. В дальнейшем разговоре она упоминала ответственное министерство, а Иванов указывал, что думское большинство удовлетворялось Треповым и вопрос был только о министре внутренних дел. В эту минуту, по рассказу Иванова, кто-то кашлянул в соседней комнате, императрица вышла, и за дверью начался неслышный и непонятный Иванову английский разговор.

Когда Иванов уезжал, в Царском было тихо. Пришла телеграмма: «Псков, час пять минут ночи. Надеюсь, благополучно доехали. Прошу до моего приезда никаких решений не принимать. Николай». Иванов ответил, что 2 марта получил телеграмму и ждёт дальнейших указаний (№ 7) и телеграфировал о том же Алексееву (№ 6).

В эту ночь в Царское Село приехал командированный Начальником Генерального штаба (генералом Занкевичем) полковник Доманевский – для исполнения должности Начальника Штаба Иванова. Он сделал доклад Иванову о том, что «в распоряжении законных военных властей не осталось ни одной части» и «с этой минуты (т. е. с 12 часов дня, 28 февраля) прекратилась борьба с восставшей частью населения». Офицеры и нижние чины явились в Государственную Думу, полиция частью снята, частью попряталась, часть министров арестована, министерства могут продолжать работу, только «как бы признав» Временное правительство. При таких условиях вооружённая борьба трудна, и выход представляется не в ней, а в соглашении с Временным правительством, путём «узаконения наиболее умеренной его части». Среди восставших обнаруживались «два совершенно определённых течения»: «одни примкнули к Думским выборным» и, оставаясь верными монархическому принципу, желали лишь некоторых реформ и скорейшей ликвидации беспорядков; «другие поддерживали совет рабочих», «искали крайних результатов и конца войны». До 1 марта Временное правительство было хозяином положения в столице, но с каждым днём положение его становилось труднее и власть могла перейти к крайним левым. Поэтому в настоящее время «вооружённая борьба только осложнит положение».

Прибежавший начальник станции сообщил, что на вокзал двигаются тяжёлый дивизион и батальон первого гвардейского запасного стрелкового полка (в эту ночь А. И. Гучков, в качестве председателя военной комиссии, ездил на Варшавский и Балтийский вокзалы, чтобы навести порядок на случай прибытия карательной экспедиции, причём его автомобиль был обстрелян и спутник его, князь Вяземский, был убит). Иванов, зная, что Хабалов арестован и в городе «хозяйничают» Родзянко и Гучков, считая, что охрана дворца не входит в его задачу, и понимая, что «если пойдёт толпа, тысячи «уложишь», решил уходить. Таким образом, после каких-то затруднений с переводной стрелкой и сломанным крюком в хвостовых вагонах, оказавшихся передовыми, весь поезд с георгиевским батальоном был уведён в ночь с 1 на 2 марта обратно, на Вырицу.