Глобачёв заключает свой доклад обещанием «со стороны вверенного ему отделения принять все возможные меры к предотвращению и ослаблению грядущих весьма серьёзных событий».
9 февраля в газетах появилось объявление Хабалова петербургским рабочим, сопровождённое воззванием Милюкова.
Кроме агентуры в рабочей, интеллигентской и обывательской среде существовали осведомители и в светском обществе. На двух листках от 28 января и от 10 февраля, сообщённых Васильевым Протопопову, содержатся интересные данные о графине И. И. Шереметевой, рождённой графине Воронцовой-Дашковой, которая считается «либеральной дамой»; «её увлекла мысль создать у себя влиятельный либерально-аристократический политический салон». Сообщается, что «слухи о заговоре и чуть ли не декабристских кружках в среде офицеров гвардейской кавалерии подтверждения не встречают». «Политических дам» в Кавалергардском и Лейб-Гусарском полках нет. «Нечто подобное» – салон жены бывшего кавалергарда г-жи Лазаревой, родной тётки причастного к убийству Распутина Сумарокова-Эльстона; дом её посещают кавалергарды, а иногда Родзянко, который здесь делится своими думскими впечатлениями. Кавалергарды и лейб-гусары несколько будируют на разруху и на Царское Село. Они полагают, что убийством Распутина вредные влияния не исчерпаны. Тяжело отражается на них и отсутствие побед: они «закисли»; но данных о зреющем заговоре – нет (впрочем, в одной подобной же записке без подписи от 25 января указано, что выясняются симптомы происходящей группировки офицеров гвардейских полков. Так, в настоящее время, по-видимому, «по определённому плану используется отпуск офицеров гвардейской кавалерии»; следуют подробности о лейб-гусарах, синих кирасирах и связях некоторых кругов с Родзянко).
Среди депутатов-националистов, сообщается далее, разнёсся слух, что великий князь Дмитрий Павлович убит на фронте. Графиня Игнатьева опровергает этот слух, так же, как и другие «злостные вымыслы – об отречении Государя императора от престола».
К предстоящей сессии Государственной Думы графиня Игнатьева относится спокойно, не разделяя опасений правых о «грандиозном скандале». Относительно Протопопова, который посетил её, графиня полагает, что «Россия со времени исторических людей не имела такого сильного, мужественного, православно-религиозного человека, преданного Царю и Родине», и находит, что он очень бодр, моложав и свеж на вид (интересно отметить, что Протопопов, по собственному признанию, посещал графиню Игнатьеву с тем, чтобы узнать, какие собрания у неё происходят).
