Входя в пивную «У Грогана», я одновременно ощущал страх и адреналин в крови. Стоящий за стойкой Шон меня не узнал. Я сказал:
— Шон.
— Бог мой, Пресвятая Богородица, явление Христа народу!
Он вышел из-за стойки и спросил:
— Господи, да где ты пропадал? Вся страна тебя разыскивает. Садись, садись, принесу тебе что всегда.
— Шон, выпивки не надо… только кофе.
— Ты серьезно?
— Увы.
— Молодец.
Понимаете, сразу становится ясно, что твои дела плохи, если трактирщик радуется, что ты не пьешь. Я уселся, чувствуя легкость в голове.
Шон вернулся с кофе:
— Я налил тебе туда молока, чтобы у него был не такой сиротский вид.
Я попробовал кофе:
— Господи, как вкусно!
Он хлопнул в ладоши, как развеселившийся ребенок, и сказал:
— Это настоящий кофе. Обычно я наливаю тебе, что осталось, но сейчас…
— Замечательный кофе, лучше не бывает.
— Давай рассказывай.
Ничто не останавливает беседу так успешно, как подобная просьба. Пропадает всякое желание говорить. Но он продолжил:
— Эта женщина, Энн. Каждый день заходила, все время звонила… а Саттон меня едва с ума не свел. Почему ты не позвонил?
— Не мог.
— А, понятно.
Шон вернулся с кофе:
— Я налил тебе туда молока, чтобы он не выглядел таким голым. — Но ему ничего не было понятно. Он встал. — Всему свое время. Я рад, что ты в порядке.
Через некоторое время я решил попытаться найти Саттона. Что оказалось совсем просто. Он торчал в баре в «Скеффе». Он и глазом не моргнул, только спросил:
— Где пропадал?
— Вильнул в сторону.
— Тебе идет борода — делает тебя еще страшнее. Пива или виски?
— Колу.
— Пусть будет кола. Бармен!
Саттон взял новую кружку пива и кока-колу и отнес все на столику окна. Мы сели, и он чокнулся кружкой с бутылкой воды:
— Будем здоровы.
— Будем здоровы.
— Значит, «Баллинсло»?
— Ага.
— Доктор Ли все еще там работает?
— Обязательно.
— Приличный мужик.
— Да, мне он тоже нравится.
Саттон поднял кружку, всмотрелся в нее на просвет, сказал:
— Сам туда дважды попадал. Когда первый раз вышел, сразу надрался.
— В первой же забегаловке?
Он засмеялся, но как-то грустно.
— Ну да, обслуга в том баре уже приспособилась, скажу я тебе. Ветераны, которые обслуживают постоянных возвращенцев. Там не пошалишь. Больница посылает туда своих ребят перед закрытием. Если ты там, считай, тебя поймали на месте преступления. — Он выпил полкружки. — Во второй раз я продержался два дня. Мучился ужасно. И можешь представить, как я оторвался, попав в бар.
— А сейчас?
— Сам видишь. Я пью, но тормоза у меня в порядке.
