Как ни твердо было его решение оставаться равнодушным, остальная часть семейства Гриффин проявляла раздражающее внимание. Как только Себастьян спровадил Шея, появились Закери и Кэролайн. По крайней мере, они отвлекут его от этой проклятой принцессы.
— Тут жарко, как в аду, — пожаловался Закери, поправляя складки своего белого шейного платка и старательно избегая говорить о чем-нибудь существенном.
— Конечно. — Себастьян повернулся спиной к залу, где, наверное, с кем-то танцевала принцесса Жозефина. — Вы знаете, как леди Элкинс относится к свежему воздуху.
— По крайней мере, у тебя была причина разгорячиться, Себ.
Да, именно внутренний жар беспокоил Себастьяна сегодня вечером.
— Иди потанцуй с женой, — ответил Себастьян.
— Я лучше составлю компанию тебе.
— Присмотришь за мной, ты хочешь сказать.
— Я хочу сказать, что мы с Шеем боролись за это и я проиграл.
За плечами Закери маячила пара членов кабинета министров, красных от жары. Себастьян мгновенно сбросил хмурый вид. Если после пощечины он будет якшаться с членами парламента, все решат, что он ослаб и бал у Элкинсов — время и место, чтобы напасть на него. Оставалось надеяться, что кто-нибудь разозлит его, — у него накопилось много ярости, ждущей выхода.
— Ваша светлость, — проворковал позади него сладкий женский голос, — вы могли бы сжалиться над бедной мисс, оставшейся без партнера в кадрили.
Нацепив маску любезности, Себастьян обернулся:
— Леди Фредерика, вы сегодня восхитительны.
Молодая леди в пунцовом платье, с завитыми светлыми волосами и невероятно длинными ресницами присела в реверансе.
— Спасибо, ваша светлость. Это очень любезно с вашей стороны.
— С удовольствием провожу вас к столу с закусками, миледи, но сегодня вечером я больше не танцую.
Себастьян умел использовать правила этикета в своих интересах. Он танцевал с принцессой, и это могли расценить как исключение. Но стоит ему потанцевать с леди Фредерикой, как все остальные дамы получат серьезные основания предполагать, что он охотно потанцует и с ними. Отказав первой претендентке, он ясно даст понять, что желает, чтобы его оставили в покое.
Себастьян знал, почему его преследуют. Но за четыре года можно было сообразить, что он не намерен снова жениться. Яснее дать это понять можно, только повесив на шею плакат.
Леди Фредерика покраснела.
— Конечно, ваша светлость. Проводите, буду рада.
Прекрасно, теперь придется болтать с несколькими охотящимися за мужьями особами. Но это лучше, чем танцевать с ними, так от них легче отделаться.
