— Мы обладаем... способами... выяснить это, — продолжал Первый Говорящий. — Однако то, кто владеет колдовской силой, узнают, когда мы воспользуемся нашими способами. Они узнают о наших силах и то, что с нашей стороны им может грозить опасность. Глаза, которые видят, и уши, которые слышат, без помощи колдовства нельзя обнаружить.
Райку теперь пытался изображать не только покорность, но и удивление, даже восхищение. Действительно, он вполне мог восхищаться частью тактики Первого Говорящего. Более хитрый способ притвориться, что ничего не случилось с магическим шаром, трудно было вообразить.
«Не следует недооценивать Первого Говорящего, даже во время такого триумфа».
— Действительно, Чабано часто говорил, что ни одна птица яйца не снесет без того, чтобы он об этом не узнал рано или поздно, — сказал Райку. — Я думаю, он хвастает, но он безусловно умеет пользоваться услугами шпионов и имеет своих людей среди Ичирибу.
— В таком случае иди и потребуй воспользоваться ими для нас, — произнес Первый Говорящий. — Иди, и если вернешься со знанием, какое мы ищем, ты можешь быть поднят до ранга Говорящего.
Новый Говорящий избирался из Безмолвных братьев, лишь когда умирал старый Говорящий, а пока ничего не было сказано о такой смерти. И не будет, подозревал Райку, по крайней мере до тех пор, пока не появится необходимость объяснить, почему Безмолвному брату Райку предоставлена такая честь.
А необходимость появится, поклялся он. Он не промахнется теперь, когда было свободно предложено то, ради чего он пролил бы кровь, и не только чужую!
Райку снова распростерся и пролежал до тех пор, пока не позволили подняться, затем быстро вышел из помещения Первого Говорящего.
* * *
Чнннг!
Копье Конана глубоко вошло в пень, который был мишенью в соревновании в метании копья. Вошло так глубоко, решил киммериец, что ударилось в сучок и отскочило. Древко так сильно задрожало, что наконечник выскочил из дерева, и копье упало, подняв пыль.
Конан повернулся к Аондо и приветствовал его взмахом руки. Воин Ичирибу выиграл в метании копья, хотя и с самым небольшим преимуществом. Если бы не этот последний сучок...
Сзади подошла Валерия и остановилась рядом с Конаном. Теперь на ней была набедренная повязка Ичирибу, венок, означающий, что она женщина, давшая клятву, и кожаные обмотки на ногах. Долгий путь, солнце и остров Ичирибу сделали ее светлую кожу жителя Севера темнее, но никак больше не повлияли на ее внешность.
