Наконец она решила, что нашла то, что искала. Многие годы фехтования и лазания по такелажу сделали ев руки крепче, чем у простой женщины. Валерия не боялась, что упадет, если у нее был хороший захват.
Аквилонка рассчитала точно, но с нее струился пот, когда она перекатилась на уступ наверху. В десятый раз с начала подъема пришлось ей убирать от глаз свои волосы. Однако она держалась на уступе прочно, как только позволял крошащийся камень. Выше нее была лишь труба, по которой оба они поднимутся без особого труда, а затем крепкие ступени начинались снова.
Она оторвала от своей одежды полоску ткани и перевязала волосы. Это уменьшило уже и без того потрепанное прикрытие до размеров пояска вокруг бедер. Она, однако, совершенно перестала беспокоиться о своей одежде, пока ее боевой пояс и оружие с ней.
Оказав помощь Валерии, Конан передал ей свои сапоги и оружие, затем высоко подпрыгнул и уцепился пальцами рук и ног. Мгновением позже он сидел на уступе рядом с женщиной.
— Лучше бы все это перевязать ремешком или веревкой, — сказал он, указав исцарапанной и грязной рукой на сапоги, в каждом из которых лежали сокровища. — Тогда мы смогли бы вытянуть их позже.
— Из моей одежды мало что осталось подходящего для ремешка, — сказала Валерия. — Конечно, ты бы всегда мог пожертвовать остатки своих штанов...
— Или мы могли бы забыть об этих...
Валерия прикрыла одной рукой сапоги, а другую положила на рукоять кинжала. Конан отпрянул, изобразив ужас.
— Во имя неутомимого орудия Эрлика, женщина, ты что, не можешь узнать шутку?
— Когда слышу шутку, то могу. А что я только что слышала от тебя, я не знаю.
Конан пожал плечами и ничего не ответил. Валерия надеялась, он понял, что она имела в виду, — она оставит эти огненные камни, только чтобы спасти себе жизнь. 'Го, что мертвому пирату нет пользы от награбленного богатства, Валерия охотно допускала, но сейчас она еще не мертва; с пересохшим от жажды горлом, с пустым животом, грязная, почти голая, вдали от дома, не укрытая от опасностей — все это есть, но не мертвая.
Вдруг сверху им послышался звук, знакомый любому, ми уже путешествовал так далеко на юг, но все же такой чужой и даже неземной в этом окружении.
Кто-то недалеко от очага бил в боевой барабан; когда к первому барабану присоединился второй, теплое желтое сияние огня погасло, и Конана с Валерией окутала тьма.
* * *
Один барабан начал созывать Ичирибу из Большой деревни. К нему присоединился еще один барабан, затем еще один.
