– Что ж, понятно… – старший оперуполномоченный сделал пометку в своем блокноте. – Скажите, а что собой представляет Зиселевич как инженер, специалист?
– По этому поводу ничего определенного сказать не могу, – твердо ответил Сванадзе. – Как человек, личность довольно приятная – вежлив, предупредителен, пользуется у товарищей по работе авторитетом. Так мне говорили. Не пьет, на работу не опаздывает. А как специалист… Вам придется обратиться к главному инженеру – Зиселевич находится в его непосредственном подчинении.
– Когда заканчивается срок командировки?
– Когда? – начальник СМУ пожевал губами, подняв глаза к потолку. – Вот уж чего не помню… – развел руками.
– А кто за этим следит?
– Главный инженер. Я уже говорил, что он в его службе.
– Странно…
– Что – странно?
– Я разговаривал с ним. Он утверждает, что послать Зиселевича распорядились лично вы. И что по всем вопросам, касающимся этой поездки, в том числе и по срокам пребывания в Магадане, нужно обращаться только к вам.
– О, ну и народ!.. – Сванадзе побагровел от возмущения. – Нет, но вы только подумайте! Он, видите ли, утверждает, что я выполняю его функции – так получается? Нет, я этого так не оставлю! – Я… – Экспансивный южанин потянулся к клавише селектора. – Я его сейчас вызову сюда!
– Не нужно, – капитан закрыл блокнот, спрятал ручку. – Да его сейчас и нет. – Нестеренко немного подождал, пока собеседник успокоится. – Это не суть важно. Видите ли, дело в том, что Зиселевич… погиб.
– Зиселевич?.. – начальник СМУ даже привстал от неожиданности. – Как… погиб? Лицо Сванадзе выражало неподдельный испуг.
– Лелик, что с тобой?
Мать Леопольда, увядшая белокурая женщина с грустными красивыми глазами, пыталась разговорить сына.
– Нездоровится, ма… Пойду прилягу…
– У тебя что-то случилось… – Софья Яновна придержала его за рукав и силком усадила на диван. – Что?
– Прости, но мне нечего тебе сказать. Я просто устал…
– Лелик, ты знаешь, я не вмешиваюсь в твои дела. Но я вижу тебя так редко. И очень скучаю. В последнее время ты очень изменился – стал нервным, раздражительным. Нет, нет, не перебивай! Я чувствую, что с тобой творится что-то неладное.
– Я уже взрослый человек! И не нужно зря переживать. Тебе это вредно. Кстати, возьми деньги.
– Деньги? Откуда так много?
– Вернули старый долг. А теперь я буду спать. Разбудишь меня в шесть?
– Ладно… Может, чаю с малиной выпьешь?
– Спасибо, не хочу…
В семь вечера Леопольд был возле ВДНХ. Сидя в "Жигулях", он с нетерпением посматривал на часы – ждал.
