Наконец старик сдался. Оставив чашку, блаженно вздохнул, потер руки, будто ему стало зябко, и спросил:
– Небось, скушно без дела маяться?
– Привык…
– Плохая привычка, – заулыбался старик; похрустев пальцами, посерьезнел и сказал: – Вот что, Седой, пора тебя к делу приставить. Стоящему делу. Работа не пыльная, но денежная. Козырь рекомендовал тебя как смышленого, надежного человека. А мне такие и нужны.
– Чем я буду заниматься?
– А ничем, как и прежде. Так, легкая прогулка время от времени на свежем воздухе. Чтобы кровь не застаивалась. Побудешь на стреме часок-другой – и опять отдыхай с деньгой в кармане.
– Я буду… воровать? – Костя резко встал, опрокинув стул. – Ты что, дед, сбрендип? Найди кого-нибудь другого. Я пошел.
– Э-э, погодь! – вскричал старик. – Я тебе не все еще сказал, парнишка. Погодь и выслушай.
– Ну? – остановился на полдороге к двери Костя; какая-то едва уловимая интонация в голосе старика заставила его насторожиться.
– Во-первых, не воровать, а брать то, что принадлежит нам всем. То, что государство прикарманивает, нас с тобой не спрашивая. Брать свою пайку, не огрызок черствой черняшки, что они нам предлагают, а кусок ситного с маслом. Усек? Имеем на это полное право. Ты вот отторчал в зоне по навету, зазря что ли? Кто-нибудь возместил тебе убытки? Годы не вернешь, ясное дело, но хотя бы комнату в общаге дали да на кусок хлеба малую толику подкинули в твой дырявый карман.
– Воровать я не буду, – чувствуя, как бешенство волной окатило сердце, хрипло ответил Костя.
– Заладил, как попугай, – не буду, не буду… А куда ты подашься, друг ситцевый, без гроша в кармане, без документов, ась?
– Это не твоя забота.
– Так уж и не моя… – ехидно покривился старик. – Ты хотя бы поинтересовался, кто тебя деньгой снабжал до сих пор, чтобы ты мог спокойно и в полной безопасности на пуховых перинах с Лялькой кувыркаться. Ладно, хрен с тобой, как видно, Козырь в тебе ошибся. Похоже, кровь у тебя заячья. Что ж, разойдемся, как в море корабли. Вот только должок ты мне верни. К концу недели. Понял?
– Какой должок?
– Память отшибло? У меня тут все записано – сколько, когда. – Старик достал из ящика стола потрепанную тетрадь в клеенчатом переплете. – Вот, черным по белому.
– Но ведь Козырь говорил, что это… подарок за то, что записку передал…
– Подарок ты проел за месяц. А потом я, старый дурак, посочувствовал, подкармливал тебя по мере своих возможностей, по-товарищески. Думал, добром отблагодаришь. Дождался благодарности.
